Сара Маркиз - Свободная. Там, где нет опасности, нет приключений [litres]

«Ты с ума сошла! В этой реке куча крокодилов».

«Просто присмотри за лагерем, а я сделаю все остальное».

Крокодилы почти всегда нападают по одной схеме.

Правило №1: не возвращайся на то же место. Я полностью раздеваюсь вдали от возможных зрителей, но кто знает, кто смотрит на меня из-под воды. Решаю не мешкать и моюсь с завидной сноровкой… Возвращаюсь мокрая (у меня нет полотенца, оно слишком большое, чтобы таскать его в тележке) и босиком. В лагере тем временем горит веселый костер, а над огнем висит походный котелок. Кажется, этой ночью у меня будет сосед по комнате. Я рассказываю ему о недавнем появлении странного парня в лагере. «Сегодня он нам не помешает, но что будет потом?»

Он рассказывает мне, что купил упаковку содовой и планирует каждый раз бросать по две банки в реку слева от меня, чтобы я могла найти их.

Это очень изобретательно, теперь я буду стараться добраться до реки, чтобы найти в ней две банки с холодным напитком. Он очень организован и выглядит, как и должен выглядеть настоящий ковбой: полон спокойствия, а взгляд устремлен в мирно горящее пламя. Ранним утром он сворачивает свой свэг [9] Свэг (swag) – австралийский вариант спальника. и уезжает. Теперь по ночам я прячусь и не захожу на симпатичные стоянки. Провожу ночь в обществе диких кабанов, за которыми наблюдаю при помощи налобного фонарика.

Наутро оставляю для них на земле несколько орешков миндаля в качестве извинения.

Мне нравится слышать, как они шумят возле моей палатки. Кажется, они не замечают моего присутствия. Регулярно заходят в мой лагерь дикие лошади. Заглядывают и кенгуру, но держатся настороженно и поодаль, что говорит о том, что на них охотятся. В высокой траве шевелятся змеи, как только чувствуют вибрацию моих шагов. В десяти километрах от аборигенного поселения Нарвинби змеи выныривают и из кустарника, и возле водоемов.

Я прихожу в Борролулу, пройдя 300 километров с тех пор, как ушла из Хеллс Гейта. Здесь можно пополнить запасы еды. Усаживаюсь прямо на улице и ем мороженое, мимо меня пробегают босоногие дети, у ног которых мелькают небольшие собаки. Перед магазином растет акация, под которой собралось несколько коренных жителей. Внезапно эта группа формирует кортеж, к которому присоединяются другие люди. Кто-то умер. Эти аборигены не похожи на тех, которых я встречала в Большой Песчаной пустыне. Здесь алкоголь опаснее, чем циклоны. Их лица осунулись, меня это печалит, и я удаляюсь. Они безразлично наблюдают за тем, как я ухожу. На заправке, где наполняю бутылку для своей горелки, мне рассказывают, что происходит ночью на реке.

Сначала раздается барабанный бой. Они привязывают к дереву собаку и безумно бьют в барабаны. Тем временем аборигена привязывают за ноги к веревке, которую перебрасывают через то же дерево, а за другой конец ее держит группа людей. Вскоре из реки появляется огромный крокодил, которого привлекает паника собаки, видящей, как к ней приближается монстр. Собаку приносят в жертву очень быстро и несправедливо. А мужчину, который висит на веревке головой вниз, опускают вниз, чтобы он мог дотронуться руками до спины крокодила, а затем быстро поднимают наверх. Я просто не верю своим ушам!

Ту же историю рассказал мне и полицейский, добавив, что они вмешались и запретили этот обычай. Он пояснил, что аборигены приручали крокодила, скармливая ему собак, которых они бросали с моста. Меня трясет: «С того моста, который я перешла у входа в деревню?»

«Да, с того самого. Больше всего нас волнует, что однажды крокодил перепутает собаку с ребенком…»

Я тороплюсь уйти из этого места и поскорее вернуться в бушленд. Мне предстоит пройти 476 километров, прежде чем я доберусь до следующего поселения, где смогу пополнить свои запасы. Через 25 километров схожу с дороги и отправляюсь на север. Наконец-то! Я больше не выдержу этого места! Вокруг меня снова тишина. Иду в привычном ритме. Замечаю, что, когда говорю сама с собой, начинаю присваивать вещи, чтобы сделать их более привычными. Например, когда говорю о бушленде, то часто употребляю фразу «моя страна кустарников». Именно здесь я чувствую себя как дома. Мне не нужны вещи или дом. Мне необходима дикая местность. Эти звуки и запахи принадлежат мне, даже когда я не здесь. С каждым разом мне все приятнее возвращаться, несмотря на физическую усталость и высокую температуру. Я ни на что не променяю эти места.

Слегка насторожившись, я встречаю водяных буйволов. Говорят, что они начинают нестись вперед, как только заметят человека. Их боятся аборигены, а белые не заходят на их территорию без огнестрельного оружия. Для меня все иначе: у меня нет ружья и я не знаю нрав буйволов. Поэтому жду нашей первой встречи, чтобы составить собственное мнение.