И Кучумов - Англичане едут по России. Путевые записки британских путешественников XIX века

Двадцать восьмого июля после обеда мы отправились по воде к Воробьевым горам, а вечером отлично поужинали в ресторане, став свидетелями прекрасного заката, значительно усилившего красоту панорамы Москвы. Говорят, что в 1812 г. отсюда Наполеон наблюдал пожар Москвы, готовясь уйти из нее навстречу своей погибели [654].

Московский Кремль

На следующий день в половине восьмого утра часть нашей группы отправилась вниз по реке на специально приготовленном пароходе, чтобы произвести геологические изыскания. Эта краткая поездка по Москве-реке в прекрасную погоду доставила всем нам огромное удовольствие. Мы несколько раз делали остановки, причем один раз на богатейшем и крайне интересном скоплении окаменелостей, где моим друзьям – геологам было сущее раздолье.

Москва-река источает зловоние, напоминая Манчестерский канал, Клайд и Темзу сорокалетней давности. Ее обрывистые берега пронизаны норами, ведущими в гнезда береговушек. Мы также видели множество соколов и цапель, а на полях – огромные стаи чибисов (пигалиц). Наш пароход двигался мимо красивых пейзажей по длинному каналу, построенному для спрямления русла реки [655]. Мы рассчитывали вернуться в город в девять часов вечера, но из-за поломки двигателя прибыли туда только в пять часов утра 30 июля, зато стали свидетелями восхода солнца – его падающие на позолоченные купола церквей лучи создавали неописуемое зрелище. Рассматривая с палубы город, мы узнали, что московские заводы начинают работать с пяти часов утра, а заканчивают в пять часов вечера – во всяком случае, в это время года. Сразу невольно вспомнились те страны, где идет борьба за восьмичасовой рабочий день.

Проезжая по еще спящему городу, я обратил внимание, что все лавки закрыты железными дверями и ставнями – видимо, чтобы обезопасить их от поджогов, которые раньше были здесь частым явлением. Отбыв вечером 30 июля из Москвы, мы на следующий день в 6 часов 12 минут прибыли в Ряжск, где отдохнули, а затем отправились на железнодорожную станцию Воейково [656], где перекусили, и 1 августа в половине восьмого утра прибыли в с. Батраки [657].

Из Москвы до этого села мы добирались при температуре 78 по Фаренгейту [658]. Крестьянские семьи здесь многодетные и многочисленные, они явно зажиточнее западноевропейских. Из Батраков мы совершили две поездки по незнакомой нам до этого Волге. Ширина реки в этих местах достигает 1482 м, и хотя берега здесь не столь живописны, увиденное произвело на нас большое впечатление. Утром нам повстречались несколько парусников, в каждом из которых сидели по четыре-пять десятков мужчин, женщин и детей, ехавших в этот воскресный день на рынок или в церковь. Нарядные, они представляли собой красивое и увлекательное зрелище. Также следует отметить огромные грузовые баржи со множеством людей, которые по три-шесть сразу тащит мощный паровой буксир. Русские очень почитают эту реку, по сути боготворят ее, любовно называя «Волга-матушка», слагают о ней заунывные, но трогательные песни. Во время вечерней экскурсии мы прошли под большим Александровским железнодорожным мостом, состоящим из тринадцати пролетов. Его возвели в 1880 г., затратив на это семь миллионов рублей. Указанная выше ширина реки в 1482 м дает некоторое представление о размерах этого сооружения [659]. Осмотрев среди прочих интересных мест залежи асфальта в оолитовом известняке [660], мы вернулись в Батраки, и 2 августа в два часа ночи отправились в Самару, куда прибыли ранним утром.

Крестьянки с детьми вблизи с. Батраки

Теперь расскажу о том, что представляла собой наша кампания, и каким образом мы почти три с половиной недели ехали из Москвы в Пермь. «Мы» – это англичане, австралиец, американцы, русские, французы, немцы, австрийцы, испанцы, итальянцы, мексиканцы, сербы, румыны и японцы. Британские острова представляли шестеро человек, Соединенные Штаты Америки – три десятка, а всего примерно сто сорок экскурсантов, не считая служащих железной дороги и посторонних лиц [661]. Наш эшелон состоял из трех поездов [662]. Первый был пассажирским (у вагонов был коридор во всю длину), во втором находились ледник с запасенными в Москве продуктами, вагон-кухня с поварами, официантами, прислугой и т. д. (мы ехали мимо мест, где обычно не было возможности обслужить столь большую делегацию), а третий представлял собой покрашенные накануне крытые платформы, на которых мы обедали. Второй и третий составы шли впереди пассажирского, так что на ближайшей остановке нас всегда ждал готовый обед.