И Кучумов - Англичане едут по России. Путевые записки британских путешественников XIX века

Попутно я уже упоминал о здешней лесной промышленности, и поскольку древесина для Урала – это то же, что уголь для Англии, расскажу о ней еще. Я был близко знаком с главным лесоводом этих заводов, немцем по происхождению, и, по моему разумению, честным и трудолюбивым человеком, несмотря на то, что он родился, вырос и получил образование в России [609]. Этот человек старался сделать выплавку металла системной и упорядочить вырубку лесов для получения древесного угля. Он неделями и месяцами жил в этой глухомани среди медведей и волков, комаров, шершней и т. д. Такое не каждый выдержит. Сей лесовод был первым, кто разделил лесные угодья на участки и распределил их между заводами. Он подсчитал, что здешней древесины хватит на шестьдесят лет, а за это время вырастет новый лес, который вновь станет служить производству, если, конечно, объем выпуска железа не превысит нынешние 350 тыс. пудов в год. Этот человек установил указатели и постовых на дорогах к каждому участку, чтобы следить за заготовкой леса. Это было прогрессивным шагом, и если бы все заводы переняли этот опыт, то никогда бы не испытывали дефицита топлива».

Замечу, что в то время это было наилучшим решением. К сожалению, сейчас леса вблизи большинства, если не всех заводов, полностью уничтожены. Далее мой информатор сообщал: «Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе! Пока леса вновь вырастут, пройдет очень много времени, следовательно, в ближайшее время прибыли не будет, поскольку сырье для производства древесного угля скоро закончится. Как образно заметил мой острый на язык ланкаширский друг, русские заводчики пашут землю на собаках. Поясню эти слова.

Если бы хозяевами этих великолепных рудников и угодий были англичане, они сразу пустили бы здесь конки для перевозки руды и древесины, особенно с отдаленных мест, а это снизило бы себестоимость сырья. У большинства нынешних уральских заводчиков на это нет средств, а государство им не помогает, поскольку они у него в большом долгу. Английские капиталисты давно бы приобрели эти предприятия, но для покупки в России даже небольшого участка земли требуется множество согласований».

Таким образом, состояние горных заводов Урала очень печальное. Я не думаю, что мой информатор что-то преувеличил, поскольку это подтверждается и моими данными. В первую очередь, нужно ограничить хищническую вырубку лесов – их уже мало, хотя руды пока в избытке. Производство стало нерентабельным, но во многом, если не целиком, по причине того, что одни заводчики охладели к нему, а другие попусту проматывают получаемую прибыль. Если леса восстановятся, то заводы смогут возродиться и даже приносить доход. В противном случае придется искать новый источник топлива.

Мой информатор писал: «Единственными заводами, которые вроде бы приносят барыш, являются Верхне-Исетский, Билимбаевский и Кыштымский, принадлежащие, соответственно, Стенбоку, Строганову и Дружинину. Когда двенадцать лет назад я посещал Нижнетагильский завод Демидова, то дров и древесного угля там уже не хватало, поэтому стоили они дорого. Заводчики надеются, что по новой горнозаводской железной дороге [610]они станут получать уголь из Пермской губернии, но для предприятий Демидова и Строгановых, мимо которых она проходит, это еще вилами на воде писано, ведь по горной местности уголь от поездов можно доставлять к заводам только на телегах, грузоподъемность которых не превышает двадцать пять пудов. Не о такой железной дороге мечтали купцы и жители Урала и Сибири, надеявшиеся с помощью нее получить доступ к двум великим транспортным артериям России – Каме и Тоболу, что могло бы увеличить сибирский товарооборот. Но даже эта магистраль сегодня убыточна, ибо за год через Уральские горы она перевозит всего тысяч триста пассажиров и примерно восемь миллионов пудов груза [611]».

Нерентабельность горного производства в этих местах во многом объясняется нехваткой древесины, необходимой для плавки и в качестве топлива при отсутствии плотин. О том, какие силовые установки здесь используются, мой информатор писал: «Замечу, что во время моего пребывания в этой глуши строительство предприятий, использующих паровые машины, было строжайше запрещено законом в целях сохранения казенных лесов. Помещики тоже не имеют права вырубать и продавать лес в своих имениях, а могут употреблять его только в качестве строительного материала, для отопления и литейного производства. У заводчан имеются свои лесные участки, за использованием которых следит община.