И Кучумов - Англичане едут по России. Путевые записки британских путешественников XIX века

Типы пространств, осваиваемых этими тремя путешественниками в ходе своих поездок по России, были различными. Турне Споттисвуда – именно так он называет свое путешествие, на которое решился «из любопытства и ради удовольствия» [32] См. в этой связи: Урри Дж. Мобильности. С. 119–120. – проходило по местам, где отсутствовали железные дороги и почти не ходили пароходы, где «все оказывается проблемой: и перемена лошадей, и удовлетворение потребности в отдыхе/сне, и удовлетворение голода» [33] Милюгина Е. Г., Строганов М. В. Ритм/аритмия пространства // Текст пространства. С. 265. . И если простой обыватель в таких обстоятельствах «не испытывает радости путешествия» [34] Там же. , то для ученого (хотя профессор Споттисвуд не ставил перед собой в этой поездке научных задач, но он же был выдающимся физиком!) это и привычно, и неизбежно, ибо ритмичность пространства, тишь да гладь только вредят исследованию, «зов неизведанного нового мира – не пугающие, а самые желанные звуки для Путешественника» [35] Иванова А. Н. Путешественник как личность с потребностью в новизне и самотрансценденции // Вестн. Томского гос. ун-та. 2015. № 400. С. 54. , «путешествие всегда включает… разные формы удовольствия и боли» [36] Урри Дж. Мобильности. С. 136. .

В XIX в. описания опасностей и страданий были обязательной стороной почти всякого травелога, тем самым усиливая его достоверность [37] Thompson C. Nineteenth-Century Travel Writing. P. 117, 122. . «Трудность пути – постоянное и неотъемлемое свойство; двигаться по пути, преодолевать его уже есть подвиг, подвижничество со стороны идущего подвижника, путника» [38] Топоров В. Н. Пространство и текст // Топоров В. Н. Исследования по этимологии и семантике. М., 2004. Т. 1. С. 76. . Правда, Ридли избежал большинства этих проблем, ведь поезд, на котором он путешествовал, предоставлял пассажирам определенный комфорт. Еще меньше физических трудностей испытал Браун, «ездивший» по Уралу за своим письменным столом. И только на долю Споттисвуда выпали обычные для путешествующего по тогдашней России иностранца и многократно описанные в литературе мучения – в отличие от поезда и тем более виртуального перемещения, поездка на тарантасе обеспечивала максимальное взаимодействие вояжера с окружающим пространством [39] Власова Е. Г. В контакте с пространством. С. 180. . Ко всему прочему, английского математика постоянно пугали наличием на дорогах разбойников: «Одни советовали нам прервать путешествие, другие – ездить только днем, третьи – уделять особое внимание безопасности, четвертые просто излагали подробности недавнего происшествия…» – «дорога традиционно воспринималась как зона насилия, где всегда надо быть готовым к нападению и отпору» [40] Щепанская Т. Б. Культура дороги… С. 219. . Несмотря на то, что ничего подобного с путешественником не произошло (обычно рассказы о нападениях грабителей не подтверждались [41] Борисов Н. С. Повседневная жизнь. С. 114, 130, 309; Коршунков В. А. Путь сквозь века и земли. С. 394–403. , так как, скорее всего, часто имели фольклорную основу), он предупреждает своих будущих последователей: в России ухо нужно держать востро!

Как известно, практически всякое антропологическое (этнографическое) исследование основывается на свидетельствах информантов – носителей знаний об изучаемой культуре. Поэтому предпринятое Брауном воображаемое (интеллектуальное) полевое исследование, чем-то напоминающее написанный на основе опубликованных источников роман лично не знакомого с российским Востоком Жюля Верна «Клодиус Бомбарнак» или поэтическое собрание субъективных ощущений Блэза Сандрара о России «Проза о транссибирском экспрессе и маленькой Жанне Французской» (1913 г.), сегодня может показаться оксюмороном. Однако в то время этот жанр был довольно обычен и пользовался большой популярностью: достаточно сказать, что устроенный на Всемирной выставке в Париже в 1900 г. аттракцион – 45-минутная «поездка» из Москвы в Пекин на поезде, за окнами которого проплывали ландшафты, запечатленные на огромном панорамном полотне, имел оглушительный успех у публики [42] См.: Шенк Ф. Б. Поезд в современность. С. 97. .

В воображаемом путешествии информаторами обычно становятся книги или иные источники. Но насколько объективными могут быть сведения, добытые таким способом? Французский литературовед и психолог Пьер Байяр ответил на этот вопрос довольно провокативно: «Нет никаких доказательств того, что, именно путешествуя, мы можем лучше узнать город или страну, с которыми до того были незнакомы. Наоборот, все наводит нас на противоположные мысли, в том числе и опыт многих писателей: бесспорно, лучший способ рассуждать о далеких краях – делать это, не выходя из дома». Порой описания земель, где авторы никогда не бывали, «оказываются куда реалистичней, чем тексты писателей, которые сочли своим долгом отправиться в эти места лично» [43] Байяр П. Искусство рассуждать о странах, в которых вы не бывали / пер. с фр. А. Поповой. М., 2014. С. 8, 9, 25. .