И Кучумов - Англичане едут по России. Путевые записки британских путешественников XIX века

Примерно в половине четвертого ночи при свете луны и звезд мы снова отправились в путь по одному из самых трудных участков нашего маршрута [231]. Дорога пересекала большую гору и была крутой, неровной, периодически сопровождалась трясинами, нас окружали заросли дуба, березы, вяза и ольхи, ветви которых часто были увиты диким виноградом. В дальнейшем, вплоть до почтовой станции Касимовой [232], дорога стала ровнее, но почва оставалась вязкой. Проехав тысячу миль по соснякам, мы оказались на лесной равнине, и вскоре наш тарантас выехал на возвышенность со множеством деревень и обширными нивами. Найти лошадей было сложно – шла уборочная. Мы прибыли в Уфу за полночь 24 сентября и вскоре оказались в лучшей, как позже выяснилось, городской гостинице: во всяком случае, в ней было тепло. Выпив чая и заперев двери с помощью гвоздей и веревки, мы растянулись на скамьях и погрузились в сон.

На следующее утро, совершая перед завтраком прогулку, мы обнаружили, что все в городе обсуждают наш приезд. Кроме того, сюда только что пришло официальное сообщение о состоявшейся коронации, и в Уфе был объявлен трехдневный праздник. Это позволило людям прийти поглазеть на незнакомцев – во всяком случае, уфимцы вряд ли утруждали себя занятиями хозяйством, так что стоило мне только выйти из гостиницы, как меня окружала толпа. В ответ на мою просьбу подыскать переводчика и помочь с оформлением паспортов мне представили приземистого щеголеватого старичка с пожелтевшим лицом. На нем был синий сюртук с медным значком, узорчатый атласный жилет и черные брюки, а в руке он держал трость. Дедушка оказался поляком и был готов помочь во всем, но едва речь зашла о губернаторе и полиции, сразу же заявил, что не хочет с ними знаться [233]. Однако он привел своего соотечественника – солдата, который не имел ничего против властей и взялся наставить нас на путь истинный. Он служил в польском полку, который был расквартирован в Уфе подобно тому, как в Варшаве стоят армейские части, состоящие из уроженцев восточной части империи [234]. К сожалению, днем этот мужичок дорвался до бутыли со спиртом, который мы купили здесь на пробу (но он оказался слишком крепким и больше походил на отраву!), и, приняв лишку, принялся без умолку молоть всякую бессмыслицу. В городе продолжались коронационные торжества, все государственные учреждения были закрыты, и нам с довольно ехидной ухмылкой сообщили, что это продлится еще пару дней.

Уфа стоит на высоком мысу, образованном слиянием рек Белая и Уфа. Значительная часть города расположена на холме [235]и застроена заурядными широкими прямоугольными улицами и большими площадями [236], но его предместья тянутся на юг по двум-трем оврагам до самой реки и очень удачно сочетаются с лесом, который пока еще не вырублен полностью. На горе [237]располагается монастырь, обращенный в сторону запада [238], а с природного уступа видны прекрасные долины Демы и Белой. Несколько рядов деревянных домов посреди большой площади, на которой находится гостиница, образуют рынок [239]. Мы прошлись почти по всем лавкам, но не нашли в них ничего, достойного внимания. Все основные продукты питания, посуда, стекло, одежда и т. д., завозятся в Уфу из Московской и более южных губерний. За сморщенный и непритязательного вида лимон просят полтинник, т. е. примерно 1 шиллинг и 7½ пенни.

Вид Уфы

Для Уфы у меня не было рекомендательных писем, но днем Л. повстречал русскую леди, с которой мы познакомились по пути в Нижний и получили тогда от нее советы, что нужно делать, если вдруг заедем в ее родную Уфу. И вот теперь она пригласила к себе домой меня и несколько своих друзей, чтобы познакомить их с «англичанином», так что мне пришлось провести ужасно скучный вечер в кругу почти трех десятков уфимцев, слушая сквозь завесу табачного дыма их разговоры, смысла которых я не понимал в силу незнания языка. Но самыми забавными и весьма полезными для нас оказались врач-голландец Бертран и его жена-англичанка. Наше знакомство произошло следующим образом. На второй день пребывания в Уфе, когда мы отдыхали после обеда, в наш номер отеля пожаловал невысокий седовласый джентльмен с острым взором и совершенно нерусской внешностью. После обмена обычными в таких случаях фразами он сообщил, что пришел по просьбе своей жены, которая узнала о приезде в город англичанина. За полтора десятка лет, проведенных в Уфе, их пару раз ошибочно извещали, что в городе проездом находятся англичане, поэтому сейчас доктор уже не верил в это, но жена заявила ему, что иначе сама пойдет искать этих приезжих. Так что в дни нашего пребывания в Уфе двери их дома были для нас всегда открыты, а мистер Бертран помогал нам во всем. Я ничем не мог отблагодарить супругов за их радушие и поддержку, но надеюсь, что леди была довольна уже тем, что смогла пообщаться со своим соотечественником.