Бенгт Даниельссон - Бумеранг

Хуже всего то, что процессы тянутся месяцами. Все это время обвиняемые сидят под арестом и проходят «школу», которая ничем не лучше тюрьмы, ожидающей тех, кого признают виновными.

Всего в резервациях Северной Территории (или поблизости от них) учреждено пятнадцать миссионерских станций от восьми различных церквей. Чтобы не было конкуренции из-за «душ», резервации поделены на четко разграниченные сферы влияния. Но пять тысяч аборигенов, посещающих эти станции, вряд ли можно назвать более цивилизованными, чем их «диких» собратьев. Как и в других областях Австралии, миссионеры Северной Территории убедились, что невозможно цивилизовать коренное население, пока оно ведет вольную кочевую жизнь. А если уговорить аборигенов обосноваться поблизости от станции, тотчас возникают другие трудности, как мы это видели на примере Улдеа в Южной Австралии. Вдали от охотничьих угодий они не могут прокормиться сами. Значит, миссионеры должны либо раздавать им продукты (это обходится очень дорого), либо придумывать для них какое-нибудь занятие, приносящее доход: огородничество, изготовление сувениров, заготовка дров. Но всех этим не займешь, да и не может такая работа долго привлекать человека. Поэтому на большинстве станций ограничиваются испытанным методом: собирают возможно больше детей и стараются вырастить из них добрых христиан и безупречных английских мещан. Конечно, когда появляются родители и другие родственники опекаемых детей, миссионеры пытаются отговорить их от ужасных обычаев ходить нагишом, плясать и жить в полигамии; однако эти попытки делаются очень неуклюже и только отпугивают аборигенов.

Лишь две миссионерские станции предприняли серьезные усилия найти выход, действуя при этом прямо противоположными методами.

Восемьдесят лет назад немецкие эмигранты-лютеране основали миссию в Германсбурге, в ста тридцати километрах западнее Алис-Спрингса. Здесь миссионеры полностью приняли на свое попечение всех аборигенов, которые поселились на станции, и устроили скотоводческую ферму. Правда, потребовалось тридцать-сорок лет, чтобы убедить коренных жителей отказаться от кочевой жизни. Аборигены привыкали с трудом, часто случались стычки и усобицы между христианскими и языческими членами племени, каждый год много людей погибало от цинги и туберкулеза. Однако теперь критическая пора позади, четыреста аборигенов, обитающих в Германсбурге, почти все родились на станции и как будто довольны своей жизнью. До сих пор миссионерская станция могла существовать только благодаря государственной помощи и пожертвованиям, но доходы от скотоводства составляют уже десять тысяч фунтов в год, и заведующий надеется, что постепенно можно будет перейти на самостоятельный бюджет. С немецкой основательностью миссионеры Германсбурга не ограничиваются тем, что кормят аборигенов. Они обеспечили их школой и медицинским обслуживанием. Среди преподавателей — зоотехник, агроном, столяр, автомеханик.

На острове Батерст у северного побережья католические миссионеры ударились в другую крайность: они совершенно не вмешиваются в образ жизни аборигенов. В отличие от протестантов католики считают, что завоевать души важнее, чем сделать из аборигенов английских мещан. (Возможно, потому, что миссией руководят французы и ирландцы.)

Мы прилетели в Батерст на одномоторном самолете, и сперва я решил было, что пилот заблудился: едва мы ступили на землю, как нас окружили голые ребятишки и полуобнаженные женщины. Миссионеры, приняв нас в главном здании, объяснили, смеясь, что не видят ничего дурного в привычке аборигенов ходить в одних набедренных повязках. У многих мужчин здесь по нескольку жен (рекордная цифра была одиннадцать), а две семьи только что вернулись с языческих поминок.

— Неужели вы считаете, что многоженство и языческие обряды совместимы с христианством? — озадаченно спросил я заведующего станцией.

— Конечно, несовместимы, — ответил он. — И мы надеемся когда-нибудь убедить их отказаться от прежних нравов. Но нелепо требовать от них, чтобы они сделали это сразу. Вообще вредно слишком поторапливать развитие. Мы их даже не уговаривали селиться здесь, они сами пришли, большинство продолжают промышлять охотой и рыболовством. Стараемся внушить им, что быть христианином — привилегия. Многие перед смертью зовут нас, чтобы мы их крестили. Так, не спеша, мы и завоевываем души. А ведь это первейшая и главная задача миссионера, верно?