Юсси Конттинен - Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии

Путин говорит о «российской» нации, вбирающей в себя все народы страны. В России даже предложили утвердить в законе, чтобы слово «русский» обозначало всех жителей страны.

Якутов это не устраивает. Несмотря на то что они прожили в России почти 400 лет, они на удивление мало интегрировались. Православие не сделало народ саха русским, водка и коммунизм тоже. И хоть они крепки, но очень волнуются за сохранение своего языка, культуры и народа. Еще со времен царской России. И их стремление к гегемонии на своей земле надо понимать, учитывая этот факт.

Якутский язык будет невозможно сохранить, если все будут переходить на русский всегда, когда в компании будет хотя бы один человек, не понимающий по-якутски. Так было в республиках, где проживают финно-угорские народы, например в Карелии, и случилась беда: местный язык уступил место русскому и сейчас вообще на грани вымирания. Позиция якутского языка в основном довольно крепкая, но многие все равно боятся, что язык исчезнет. В смешанных русскоязычных школах городские якуты не изучают якутский язык, и языком общения среди детей становится русский. Одна знакомая семья переехала из деревни в Якутск, и скоро родители тоже перестали учить младших детей якутскому.

«Градус минус пятьдесят буолар тут (бывает тут), стильны, красивы и жесткие мы. В меха мы одеты, а ты постой и помолчи. Якут, Саха – перед тобой. Хоту уолаттара (северные парни), у нас полгода зима. Вечная мерзлота нам совсем не страшна, три баккы (подштанники) всегда, учугэй (хорошо) барыта (все). Эй, кыыс (девушка)! Налей кумыс уонна эн миигин батыс (и следуй за мной)». Так поет «Хоту Уолаттара», или «Северные парни», и в пародии на хит группы Uptown Funk. В клипе танцуют брейк-данс на снегу, нарезают балык из мороженой рыбы и играют в гольф в унтах на льду реки Лены. Якуты умеют над собой посмеяться.

Якуты никогда не думают, что что-либо для них невозможно: обучение на родном языке, право принимать решение в отношении природных ресурсов, снижение уровня алкоголизма или киноиндустрия.

Якуты доказали: с ними придется считаться. Они смогли использовать отдаленность от Москвы себе же во благо.

Царя и Сталина пережили – переживут и это.

Якуты крепки духом, но в условиях России им нужно много терпения. Главное – уметь ждать, развивать свое общество и не дать себя поглотить массе. У Якутии есть это стремление быть международной республикой; и природные ресурсы, и образованное население, и национальная интеллигенция этому способствуют. Если народы Якутии будут жить в мире, уверен, Якутия расцветет.

Коренные жители лучше всех знают, что лучший способ передвижения по тайге – верхом на оленях.

Амурская обл., Усть-Нюкжа, Становой хребет

Иногда надо немного отдохнуть от Якутии и посмотреть на Сибирь вне ее. Эвенки довольно сильно отличаются от наших соседей якутов, даже передвигаются они особым способом: верхом на оленях. Я согласился провести неделю на оленьем горбу, кочуя в компании трех финских друзей и эвенков-проводников по Становому хребту в южной части Якутии. И вот мы на месте. К спине оленя привязано седло. Стремян нет, в руках у меня деревянная палка, на которую при необходимости я мог опереться. Молодой эвенк Захар Абрамов предложил подсадить меня с колена. Толпа оленеводов собралась посмотреть, как у меня это получится, – это не то что не успокоило меня, наоборот. Наконец я забросил себя в седло, и олень пошел. Но тут же седло съехало набок, и я вместе с ним. Оленеводам, конечно, смешно, а я судорожно думал, зачем я на это согласился? Мы планировали недельную поездку на оленях по Становому хребту, что на границе Амурской области и Якутии. Но сейчас это казалось маловероятным.

Если хотите увидеть мир с высоты оленя – езжайте в Восточную Сибирь. В основном все кочевые народы восточного берега Енисея ездят на оленях верхом; как правило, это эвенки и эвены. Олени здесь крупнее, чем в Финляндии, так как ведут свой род от лесного оленя, а не от тундрового. Говорят, они способны везти людей весом до 80 кг. В Якутии, в городе Мирный, даже стоит памятник: два геолога тащатся пешком за эвенком-проводником, гордо восседающим на олене.