Андрей Зализняк - Прогулки по Европе [litres]

19 января. Женева.

Сима Маркиш рассказывает, что в каникулы у него здесь были Юрский и Бродский. Бродский приезжал в Церматт выступать в клубе сверхбогачей. По словам Маркиша, выглядел весьма нездоровым; но несмотря ни на что вовсю курил. Юрский немного робел в его присутствии.

22 января, воскресенье. Смотрел «A bout du souffle» Годара (1960) с очень молодым Бельмондо и Jean Seberg. Француз-полубандит и юная американка. Француз груб, но большей эгоисткой получается все же она. Диалог превосходный, эпатирующий, блестящий. Как это было давно! Считается, что этим фильмом Годара началась Nouvelle vague. Герой, между прочим, говорит: «… de belles filles на улице – вовсе не в Париже, не в Риме, они есть только в Лозанне и в Женеве». («Ну вот, все-таки сказался швейцарец», – прокомментировал мне это Сима Маркиш.)

Февраль 1995. Женева.

Афиша общества защиты животных: голая баба. Подпись: «Лучше голая, чем в мехах».

13 февраля, понедельник. Утром приехал суперкран ростом в 14 этажей и часа за полтора разъял на куски и унес стоявший у меня перед окнами башенный кран. Жалко, Боря этого не видал!

14 февраля. Позвонили Фекла Толстая и ее подруга Гуля (Каменева): Фекла привезла мне пакет от Марфы (по «Древненовгородскому диалекту»). Марфа все сделала изумительно. И уже есть обложка от Кошелева – довольно приличная.

1 марта 1995. Madame Benzonana, секретарь русской кафедры, испанка, неожиданно говорит мне – без всякого повода и без всякой привязки к предшествующим разговорам: «Vous savez, Monsieur Zalizniak, on vous aime beaucoup, tout le monde». Как-никак все-таки испанка, не швейцарка.

12 марта. За мной в Женеву заезжает жена Ван-Схонефельда, англичанка, и везет меня во Францию, в их загородный дом в Савойе (у подножия горы Le Môle, хорошо видимой из Женевы). Ван-Схонефельду 74 года, крепок, бодр, гостеприимен, угощает устрицами и белым бургундским. Сын девятнадцати лет и дочь шестнадцати. Дом громаден и симпатично захламлен. Ван-Схонефельд много рассказывает о Якобсоне. «Помню рассказ Якобсона про вашу жену: в 1958 году она говорит ему: „Нет, подождите, профессор, я еще не кончила говорить“».

15 марта. Телевизор: «Амаркорд» Феллини. Все знакомо, но так же прекрасно. Дрожащая цирковая музычка Нино Рота, сказочная «Italia» в ночном море, Gradisca…

30 марта 1995. Удине.

Пансион Renati (для сирот и малообеспеченных детей). Живу один в огромной комнате на троих. На стене распятие. Из служащих вижу только коменданта (capo) Джованни по прозвищу italianissimo (потому что одержим политическим словоизвержением) и тихого полупомешанного Мауро.

Ко мне стучится Мауро: «Синьор, вас внизу ждет синьорина!» Спускаюсь – Ира Левонтина! «Почему же вы не поднялись прямо ко мне?» – «А к вам женщин не пускают!»

31 марта. Венеция.

Едем с Левонтиной в Венецию. День изумительный, солнце, 8°, тихо, в мареве видна вся цепь Альп над лагуной. Fondamenta Nuove напротив острова Сан-Микеле. Чувство нереальности, парадокса: я этот остров в любой момент могу ясно увидеть с закрытыми глазами, а тут он сверх того еще и сам стоит!

На Пьяццетте к нам подходит молодой человек: «От имени коммуны города Венеции прошу вас обоих бесплатно прокатиться в Мурано в мастерскую стекла. Siete italiani?» Отвечаю на всякий случай уклончиво: «Quasi. Dalla Svizzera». – «А откуда из Швейцарии?» – «Из Женевы». – «О, у меня там друг, Luca Boccati! Не встречали его?»

Силимся разгадать, что это за вариант дарового сыра в мышеловке. Решили: «Все-таки интересно – поедем!» Спрашиваю: «А на чем?» – «Так вот же вас ждет motoscafo» (катер мест на 15, в Венеции это такси). До воды и правда три шага, и мы видим пустой motoscafo с водителем. «А кого еще он ждет?» – «Никого. Только вас двоих!» – «Удивительно!» – «Ничего удивительного. Мы приглашаем именно вас».

Садимся. Наш вербовщик остается на берегу. Водитель дает газу. Открытая корма, мягкие сиденья вместо скамей, два расходящихся пенистых вала за кормой, ветерок, солнце – немыслимая dolce vita! Катер входит в канал и пересекает весь город с юга на север. Через rio dei Mendicanti выходим в лагуну напротив Сан-Микеле. Вся картинка идеально соответствует самым роскошным рекламным плакатам, рисующим прелести курортного юга; не хватает разве что столика с шампанским прямо на борту. На отличной скорости на упругой волне проходим Сан-Микеле и направляемся к Мурано.

На причале нас уже ждут: «Пожалуйте к печи, посмотрите, как рождается муранская ваза». Пожилой элегантный мастер примерно час читает нам двоим прекрасную лекцию о муранском стеклоделии и демонстрирует все это на деле. Говорит хорошо и ясно. Загадочность всего происходящего от этого не уменьшается. Но вот, наконец, демонстрация окончена – и нас приглашают в зал готовых изделий. По сравнению с цехом это уже не так увлекательно и вполне похоже на то, что можно видеть по всей Венеции; так что мы довольно скоро покидаем радушных хозяев и идем просто гулять по Мурано.