Алексей Митрофанов - Покровка. Прогулки по старой Москве

Что ж, Хлудовы за репутацией следили.

Впрочем, не все было гладко у этих купцов. Продолжение истории таково: «В кабинете застал двух директоров: Дмитрия Родионовича Вострякова и Николая Александровича Лукутина.

Увидя меня, входящего, Востряков как-то неестественно быстро вскочил со стула и бросился ко мне навстречу здороваться; его низкие поклоны с усаживанием в мягкое кресло, с любезностями: «Ах! Какое счастье, что удостоили нас посетить!» – и все остальное в том же роде, показали мне, что все это проделывается с целью поставить меня в смешное и неловкое положение, с очевидным желанием своим паясничеством отвадить меня от дальнейших посещений их амбара. Мне было известно, что третий директор, Александр Александрович Найденов, близкий родственник моей жене, в это время в амбаре отсутствующий, не особенно дружил с Востряковым, стремившимся всеми способами доставить Найденову какую-нибудь неприятность, а потому он в данном случае избрал меня объектом для этой цели.

Я, сильно смущенный его красноречием по поводу меня, поспешил остановить поток красноречия Вострякова, сразу переведя разговор на деловую почву: предложил купить партию хлопка по весьма дешевой цене. Здесь лицо Вострякова сразу изменилось: глаза сделались злыми, веки захлопали, и он ответил: «Нет-с, благодарю Вас за предложение, но купить не можем-с. Хлопка у нас уже много куплено… Да, впрочем, должен сказать, и цена ваша дорога, я имею предложения дешевле!»

Мне стало ясным, что он врет: цена хлопку умышленно была назначена чрезвычайно дешево, с желанием впервые продать этой фирме; другие конкуренты мои не стали бы продавать по этой цене. Я встал с кресла, чтобы раскланяться, в это время Востряков побежал к корзине с фруктами, стоящей на другом столе, и бросился угощать меня, опять с разными любезностями, кланяясь почти до земли и, как мне казалось, с желанием потешить своего шурина Лукутина»

Что поделать? Нервная эпоха, конец девятнадцатого века.

Здесь же, во дворе располагались и хранилища. Точного назначения у помещений не было. Случалось, что еще вчера в комнате за столом сидел купец и принимал своих партнеров, а сегодня она вся до потолка была завалена какой-нибудь овечьей шерстью.

Иной раз в Гостином дворе пробуждалась жизнь общественная. Но в основном московские предприниматели не доверяли всяческим демократическим затеям. Тот же Варенцов описывал, как Тимофей Морозов пытался создать в этих стенах этакий купеческий союз: «Собралось человек тридцать с чем-то… Купечество… посмотрело на Морозова и его единомышленников как на вольнодумцев, могущих вовлечь их в конфликт с властями… а потому некоторые из них постарались незаметно уйти из собрания, так сказать, подальше от греха, для чего незаметно опустились на пол и на четвереньках выползли из комнаты заседания».

Самым же вожделенным уголком Гостиного двора был, разумеется, трактир. Писатель Теофиль Готье с восторгом вспоминал о его посещении: «Приятель мой повел меня в ресторан, находившийся в конце Гостиного двора: как раз напротив Кремля. Мы поднялись по натопленной лестнице и очутились в вестибюле, походившем на магазин нужных товаров. Нас мгновенно освободили от шуб, которые повесили рядом с другими на вешалку. Что касается шуб, русские слуги не ошибаются и сразу надевают вам на плечи именно вашу, без номерка, и не ожидая никакого знака благодарности. В первой комнате находилось нечто вроде бара, переполненного бутылками кюммеля, водки, коньяка и ликеров, икрой, селедками, анчоусами, копченой говядиной, оленьими и лосиными языками, сырами, маринадами, деликатесами, предназначенными разжечь аппетит перед обедом».

Да уж, для экономных европейцев это – роскошь невообразимая.

Здание Теплых рядов (улица Ильинка, 3) построено в 1865 году по проекту архитектора А. Никитина.

Так называемые Теплые (то есть крытые и, более того, отапливаемые) торговые ряды, которые выходят на Ильинку и Ветошный переулок были выстроены в конце позапрошлого столетия тем же архитектором, который построил Верхние торговые ряды, нынешний ГУМ, – А. Померанцевым. Кстати, при советской власти Теплые ряды так и назывались – Малый корпус ГУМа. Однако же новейшая история Москвы распорядилась несколько иначе. ГУМ остался ГУМом, а его бывший Малый корпус – просто так.

На самом деле Теплые торговые ряды – это громадный комплекс, занимающий чуть ли не целиком квартал (Померанцев всего-навсего поставил точку в этом затянувшемся строительстве). И входили в этот комплекс не только помещения для торговли, но и множество других занятных и полезных составляющих. Например, Ильинский храм, стоящий здесь еще с шестнадцатого века, с тех времен, когда тут находился Ильинский монастырь (он, собственно, и дал название всей улице).