Сьюзен Флетчер - Путешествие белой медведицы

Я испуганно вскрикнул и похолодел. Бежать было глупо: вепри просто погонятся за мной и разорвут в клочья. Что и говорить — такими клыками можно убить даже взрослого человека.

Ощутив едкий запах и жар, исходящий от их огромных мясистых туш, я медленно потянулся за ножом, хотя понимал: он меня не спасёт. Тем временем самый крупный вепрь громко хрюкнул и подошёл ближе. И тут прямо за моей спиной раздался раскатистый рык. Это была медведица.

Послышался треск кустарника, и чёрные глаза исчезли в шёпоте колышущихся трав.

Медведица фыркнула, словно этим хотела сказать: «Вот вам! Убирайтесь прочь!», посмотрела вслед сбежавшим вепрям, а потом обнюхала меня с ног до головы. Снова фыркнув, она легла на траву возле меня, — стрела по-прежнему торчала из её бока.

Я сделал глубокий вдох, потом ещё один, и ещё. Сердце потихоньку успокаивалось. Ветер всколыхнул болотные травы, и меня пробрала дрожь. Я лёг — так близко, что почувствовал запах медведицы и ласковое тепло, исходившее от неё. Она не издала ни звука, не повернулась ко мне, но затем вытянула пушистую заднюю лапу и положила мне на бок.

Вдруг успокоившись, я начал петь ей — как раньше.

Только благодаря медведице меня никто здесь не тронул, а ведь вокруг бродили волки, вепри или другие хищные звери.

Этой ночью я не смог уйти к берегу один. Сейчас медведица была нужна мне больше, чем я ей.

Я проснулся от громкого всплеска и подскочил. Медведица стояла посреди ручья, отряхиваясь от воды, а в зубах у неё была… рыба! Она положила её на камни и, прижав лапой, начала отрывать куски, затем взобралась на валун и сосредоточенно вгляделась в воду. Неожиданно она окунула голову в воду, подняв тучу брызг, и через несколько мгновений вынырнула с ещё одной рыбой. Медведица казалась такой неуклюжей, что я едва не расхохотался. Никогда не слышал, что белые медведи могут ловить рыбу в ручьях.

Несколько раз у неё ничего не выходило, но потом ей всё же удалось выудить ещё одну рыбку и бросить на берег. Посмотрев на меня, медведица всхрапнула и продолжила охоту. Рыба была ещё жива и билась о землю. Неужели медведица поймала её для меня? Я колебался: если попробую взять её, а окажется, что медведица припасла рыбу для себя… Но в этот момент она снова забралась на камни и поймала ещё одну. Значит, та, на берегу, всё-таки предназначалась мне.

Пока медведица не передумала, я взял рыбину и отошёл немного в сторону, к небольшому холму, поросшему травой, где ударил её о камень, тем самым добив. Нож девочки, конечно, был не самым подходящим инструментом, но всё же с его помощью мне удалось удалить чешую и кости, выпотрошить рыбу и отрезать ей голову. Большая, холодная, склизкая, неприятная на вкус, она быстро заполнила пустоту в моём желудке.

Закончив трапезу, я лёг на траву. Впервые после кораблекрушения я почувствовал себя сильным. Лёгкий ветерок колыхал луговые травы, и мой слух уловил весёлое пение птицы. Дым, который я видел прошлой ночью, исчез. Значит, на его месте поселения не было. Наверное, странник, который снова отправился в путь с утра.

Я вдохнул свежий воздух, наполненный ароматами чистой воды, земли, трав и молодых листочков. Вспомнил о вепрях: они больше не преследовали меня, наверное, потому что во время ночной охоты наткнулись на меня случайно. Если я буду начеку, то смогу избежать новой встречи. А медведица… она наконец утолила свой голод и, судя по всему, приняла меня.

Итак, я собирался идти на север, к морю, а потом на запад по побережью. Возможно, так я смогу найти «Королеву Маргрете», или береговую шлюпку, или другие следы экипажа. Если медведица последует за мной, придётся держаться подальше от поселения.

Мне обязательно нужно найти моряков. А потом… потом я помогу им поймать медведицу для самого короля.

Я медленно брёл по течению ручья, пока тот не потерялся в пруду, заросшем камышами, а затем повернул на север, в заросли осоки. Стопы опухли и саднили, но уже не болели так сильно, как вчера, а ходьба помогла избавиться от озноба. Я спугнул утку с гнезда и съел несколько её яиц; потом собрал немного ягод. Ландшафт этого края состоял из топких равнин, прудов и ручьёв — что-то среднее между землёй и болотом, — и я нередко увязал по колено в грязи.

Поначалу я думал, что медведица ушла. Но вскоре я увидел её в ивовой роще: она кормилась яйцами и ягодами — так же, как и я. Теперь её белая шерсть была испачкана в грязи, а из бока до сих пор торчала стрела, хотя её это, по-видимому, не заботило. Она качала головой из стороны в сторону, время от времени останавливалась, чтобы оглядеться по сторонам и принюхаться к ветру. Иногда медведица резко срывалась с места и убегала вперёд, хлюпая по мелководью. А как-то раз встала на задние лапы, вглядываясь вдаль, точь-в-точь как человек — например, капитан корабля, высматривающий сушу на горизонте.