Дейв Метц - Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой

Надев рюкзак, подтягиваю ремни, привязываю собак, чтобы они не расходовали больше энергии, чем нужно. Оглядываюсь на реку Киллик, однако ее исток я не вижу. Зато проделанный путь виден как на ладони. Отворачиваюсь и смотрю вперед. Чувствую необычайный прилив сил и понимаю: что бы ни случилось, я буду идти дальше, пока не упаду в полном изнеможении. Через двадцать минут пересекаю Истер-Крик и почтительно, но с некоторым страхом смотрю на восток. Меня охватывают два противоположных чувства: восхищение открывшимся передо мной величием пространства и страх, что я не сумею его преодолеть. Земля такая огромная и такая прекрасно-пустынная… Солнце уже высоко над горизонтом, оно освещает горные вершины, просторы тундры, которые кажутся частью иного, гигантского мира. Я иду осторожными неспешными шагами по земле, покрытой дерном в глухую, дикую пустоту, и подбадриваю собак: «Мы справимся, ребята! Мы справимся!»

Если есть на земле рай, то это, без сомнения, заповедник Дрифт-Крик, небольшой клочок земли, покрытый древними густыми лесами. Он расположен в штате Орегон, в десяти милях от океана. Воздух здесь всегда прохладный и влажный. Необъятные деревья, за которыми скрываются запутанные тропы, проложенные животными много лет назад, манят и завораживают. Люблю гулять по этим тропам. Здесь можно почувствовать себя частью чего-то большого, не доступного человеческому пониманию. Величественная и строгая красота первозданной природы пробуждает во мне самые сокровенные мысли и желания. В городе это невозможно. Здесь же я словно преображаюсь. Объяснить, почему это со мной происходит, я не могу, наступает своего рода просветление. Возникает ощущение необыкновенной внутренней гармонии. Я чувствую связь с окружающим миром, полностью сливаюсь с дикой природой.

Кедры и ели шириной в несколько футов устремляются ввысь подобно восхитительным остроконечным соборам. Вокруг горы и овраги. Часто встречается красная ольха. Это неприхотливое дерево способно выдержать самые суровые условия. Я подбираю упавшую ветку ольхи и опираюсь на нее в дороге. Когда я чувствую, что моя прогулка приближается к концу, то возвращаю эту палочку лесу — кладу ее на землю.

В долине растут и необыкновенно прекрасные клены. Они живут своей особой растительной жизнью. Некоторые из них покрыты таким толстым слоем мха, что сквозь него невозможно даже разглядеть кору. Иногда я с удовольствием отдыхаю под сенью раскидистых кленов. Их широкие пушистые ветви, словно огромный шатер, спасают меня от нежданного дождя. Листья намокают, а вот земля всегда остается сухой даже при ливне.

Заманиха достигает восьми футов в длину. Из-за нее в лесу царит вечный полумрак. Аборигены издавна использовали этот кустарник в медицинских целях. Красные ягоды, придающие ему неповторимый вид, сначала имеют форму пирамиды. Я всегда стараюсь идти осторожно, чтобы маленькие плоды не цеплялись к моей одежде и коже, однако все равно умудряюсь унести с собой несколько.

В июне оранжево-розовые ягоды становятся размером с теннисный мячик. Я стараюсь собрать их все, пока бурые медведи меня не опередили. Зимой в отсутствии лесной пищи настоящим спасением для путника становятся папоротник и зеленый щавель, хотя они и не имеют достаточной пищевой ценности. Для того чтобы сорвать побеги папоротника, требуется приложить немало усилий. В щавеле же содержится кислота. Если вы съедите слишком много щавеля, у вас может разболеться живот, как если б вы съели, например, слишком много зеленых яблок. Осенью практически весь лес усыпан лисичками. Но издалека их очень трудно отличить от опавших оранжевых листьев. Ваш глаз должен привыкнуть к ним.

Некоторые виды растений и животных в Дрифт-Крике настолько ядовиты, что даже в небольшом количестве способны вызвать сильнейшее отравление и даже смерть. Вот, например, воронец. Его яркие блестящие ягоды не могут ввести в заблуждение никого из лесных обитателей леса, в том числе медведей, несмотря на то что выглядят они чрезвычайно аппетитно, даже напоминают ягоды в райском саду. А в одной саламандре содержится столько же яда, сколько в огромном количестве иглобрюхов — ядовитых тропических рыб, которые могут раздувать свое тело до шаровидной формы. Даже если вы только слегка дотронулись до нее, следует тщательно вымыть руки, — настолько она ядовита. Весной и осенью становятся особенно активными многие земноводные, в том числе саламандры. Нужно быть очень осторожным и внимательным, чтобы случайно не наступить на них, когда они обходят лес своей тихой неспешной поступью.