Жак-Ив Кусто - Живое море. В мире безмолвия

Начиная со средневековья Воклюзский источник вдохновляет поэтов. В четырнадцатом веке Петрарка писал здесь сонеты Лауре. Фредерик Мистраль, наш провансальский поэт, тоже был почитателем Воклюза.

Не одно поколение гидрологов ломало себе голову над этим интересным явлением природы; были выдвинуты десятки гипотез. Гидрологи замерили количество осадков на вышележащем плато, нанесли на карту все впадины, установили, что температура воды круглый год неизменна — тринадцать градусов. Но никто не знал, чем вызывается внезапный весенний разлив.

Часто природные фонтаны объясняются тем, что есть «подземный сифон»: вода поступает из бассейна, лежащего выше в горах. Но Воклюз нельзя объяснить только тем, что осадки переполняют верхний резервуар, так как прибыль воды в гроте не совпадает с дождями. Тут был либо огромный внутренний резервуар, либо несколько меньших пустот, соединенных «сифонами».

Многие научные гипотезы выглядели не более достоверными, чем поэтичное объяснение Мистраля: «Однажды фея фонтана приняла образ прекрасной девы. Она взяла за руку бродячего менестреля-старика и провела его сквозь воды Воклюза к подземному лугу, на котором было семь отверстий, закрытых семью огромными алмазами. „Видишь ли ты эти алмазы? — спросила фея. — Когда я поднимаю седьмой алмаз, источник поднимается до корней фигового дерева, пьющего воду один раз в году“».

Приходится признать, что Мистраль, во всяком случае, сообщает один подлинный факт, которого нет в гипотезах ученых: на отвесной стене над источником, на отметке высшего годового уровня воды, приютилось рахитичное столетнее фиговое дерево. Его корни и впрямь только один раз в год смачиваются водой.

Отставной армейский офицер Брюне, поселившийся поблизости в деревушке Апт, стал поклонником Воклюзского источника, так же как Петрарка шесть веков тому назад. Брюне предложил Группе подводных изысканий прислать аквалангистов, чтобы они исследовали пещеры и раскрыли тайну. В 1946 году командование разрешило нам сделать попытку. Мы прибыли в Воклюз 24 августа, когда источник был спокоен.

Приезд военных моряков на грузовиках с водолазным снаряжением вызвал переполох в Воклюзе. Нас обступили ребятишки; каждому хотелось нести по деревянной лестнице к источнику баллоны со сжатым воздухом, акваланги и гидрокостюмы. Половина города во главе с мэром Гарсеном бросила свои дела и окружила нас.

Мы услышали рассказ, как в 1936 году в страшный грот проник сеньор Негри. О, этот сеньор Негри был такой отважный человек! В особенном скафандре с микрофоном внутри шлема он нырнул на глубину ста двадцати футов, до нижнего изгиба сифона, и передавал оттуда репортаж о своих потрясающих впечатлениях. Волнуясь, наши воклюзские друзья вспоминали драматическую минуту, когда голос из бездны возвестил, что сеньор Негри нашел цинковую лодку Оттонелли!

Нам уже приходилось слышать о наших предшественниках. Оттонелли проник в грот еще в 1878 году, располагая самым примитивным снаряжением, и мы восхищались его подвигом. Зато другая фигура несколько смущала нас: сеньор Негри, марсельский подрядчик по спасательным работам, упорно уклонялся от встречи с нами, когда мы хотели расспросить его о топографии пещеры. Конечно, мы прочли его письменный отчет, но частности надеялись выяснить в личной беседе.

Оба водолаза составили топографическое описание части пещеры. Оттонелли сообщал, что на глубине сорока шести футов достиг дна, после чего погрузился еще на столько же по наклонному тоннелю, который начинался под огромным треугольным камнем. Пока он находился внизу, его цинковая лодка перевернулась и тоже пошла ко дну. Негри утверждал, что достиг глубины ста двадцати футов и обнаружил изгиб, откуда сифон поднимался вверх. Здесь, по его словам, лежала лодка Оттонелли. Не боящийся коррозии металл отлично сохранился. Негри сообщал, что не смог продвинуться дальше потому, что его воздушный шланг задевал за громадный камень, который качался на остром выступе, грозя запереть его и обречь на мучительную смерть.

Исходя из всех этих сведений, мы и разработали свои планы. Дюма и я, связанные друг с другом тридцатифутовым канатом — совсем как альпинисты, — составим первое звено. С поверхностью нас соединял другой, четырехсотфутовый канат; его длину мы рассчитали по данным в отчете Негри. Учитывая те же данные, мы привесили к поясу груз намного тяжелее обычного, чтобы проникнуть в описанный Негри тоннель и противостоять течению в сифоне.