Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

«Солнечных цапель на испанском называют pava de agua , или водяные индейки. Я не подстрелил ни одной из них, хотя однажды была попытка убить как солнечную цаплю, так и самого себя. Одна красивая цапля стояла на камне посреди реки, и я выстрелил в нее, но пуля попала в камень и срикошетила. Эта чертова пуля со свистом пролетела мимо меня. Я решил, что больше не стану делать ни одного выстрела. Вот так я мог очень легко проститься с жизнью, и хорошо, что не убил ни одной из этих птиц.

В 1986 году Майкл и Патриша Фогден прославили солнечную цаплю, когда вместе с Брюсом Лионсом сфотографировали гнездо этой птицы на реке Пеньяс, недалеко от Эладио. Поскольку никто никогда не следил за гнездованием солнечной цапли, то Фогдены засели в засаде и каждый день наблюдали за птицами, до того момента, пока их птенцы окончательно ни оперились. Фогдены подробно рассказали о своей повседневной работе по слежению. Они отметили одну особенность. Взрослые птицы собирали пищу для своих птенцов — лягушек, головастиков и ящериц — из ручьев.

В случае угрозы эти птицы расщеперивают свои крылья. Это делается для того, чтобы показать яркий, похожий на глаз дизайн их перьев. Было замечено, что неоперившиеся солнечные цапли, прежде чем покинуть гнездо, должны были пройти своеобразный курс обучения тому, как проводить эту демонстрацию. Они вздымали свои крылья даже в тех случаях, когда мимо пролетала бабочка. Взрослые особи это делали для того, чтобы обучить своих детей. Биологи думали, что солнечные цапли схожи с другими видами птиц, у которых тоже было мало времени на развитие до оперения. Стало очевидно, что солнечным цаплям требуется больше времени на то, чтобы научиться быстрому развороту крыльев, и только научившись этому, они могут покинуть гнездо».

Когда прекращают стрекотать и квакать лягушки и жабы, мы замечаем эту потерю. Мы не заскучаем без песни змеи, но надо отметить, что популяции змей и ящериц уменьшаются, поскольку исчезает главный источник их пищи — лягушки и жабы. Климатические изменения также могут негативно влиять на популяции рептилий в стране.

В регионе Монтеверде насчитывается около ста видов рептилий. Мы привыкли думать о змеях как об одиноких существах, но многие ведь не хотят видеть даже одну единственную змею. Гнездо скользящих, ядовитых змей может казаться кошмаром из страшных снов, но их постоянное присутствие в здоровой экосистеме является частью мечты о нашем общем будущем.

Гэри Диллер рассказал прекрасную историю о змеях, рассказ был в стиле Вольфа. Еще в 1980-х годах, на второй год его работы гидом, Гэри в связке с двумя туристами возвращался по дорожке, ведущей ко входу в заповедник. Он поздоровался с Вольфом, который только что вернулся из Пеньяс-Бланкас и сидел, как обычно, за столиком, босиком, нога на ногу, с чашкой кофе в руке. Гэри посмотрел на землю, и увидел это чудовище, лежащее поперек тропы. Это был двухметровый ботропс, уже мертвый, но по-прежнему внушительно выглядящий, с широко раскрытой пастью. Было понятно, что Вольф притащил его с низин. Гэри подозвал своих туристов поближе и, встав на колени, начал объяснять своим клиентам особенности этого прекрасного экземпляра.

«Эта терсиопело , то, что мы называем ботропсом, является самой опасной змеей Центральной и Южной Америки, и от ее укуса умирает больше людей, чем от укуса любой другой американской рептилии», — объяснял Гэри. Положив руку в пасть змеи, он продолжил: «Обратите внимание на невероятные клыки…» Но, прежде чем он успел закончить это предложение, рот змеи сжался в последней рефлексивной судороге, и рука бедолаги осталась в пасти. Он вытащил ее оттуда и уставился взором, полным ужаса, на маленький порез на указательном пальце. Он поднял голову и сказал: «Боже мой, Вольф, что же мне теперь делать? Что теперь будет?»

Вольф, не запнувшись, мгновенно отреагировал: «Ну, я думаю, что ты теперь умрешь, верзила!» Затем он начал хохотать, да так сильно, что даже вытащил свою вставную челюсть и бросил ее на стол для пикника, чтоб от хохота не подавиться ею. Гэри тут увидел, что змея едва зацепила кожу на пальце, и понял, что он родился под счастливой звездой. Тут уж засмеялись все. На туристов, наверно, Вольф произвел более сильное впечатление, чем вид змеи.

«Я видел много терсиопело . Подумал, что, может быть, с дюжину. Но однажды начал подсчитывать и, когда досчитал до двадцати, бросил это дело. Возможно, я видел их больше, чем мне казалось. Как говорят знающие старики, если вы убьете одного, тогда знайте, что метрах в двадцати остался его приятель, поскольку они обычно живут и передвигаются парами. Старики могут много чего такого наговорить, что не обязательно будет правдой, но в этом, я так думаю, они не ошибаются.