Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

Хотя вначале большое внимание уделялось покупке земли, с годами стало ясно, что философии у наших организаций различаются. Основной упор в заповеднике туманного леса «Монтеверде» делался на том, чтобы улучшить тропы и модернизировать объекты для экотуризма. Монтевердская Лига сохранения природы всегда подчеркивала важность восстановления леса и экологического образования. Теперь для обеих организаций становилось все труднее собирать деньги, столь необходимые для поддержания своей деятельности. Это требовало большой управленческой работы. Конкуренция в мире фандрайзинга нынче очень велика. На местном уровне восстановление лесов и экологическое образование гораздо важнее создания еще одного туристического объекта. Большая часть совместной работы этих организаций заключается в защите природных ресурсов этого района от охотников и дровосеков, образно выражаясь. А ведь когда-то я именно этим и занимался».

«Мне нравится обходить эти места. Иногда попадается человек, который только и спрашивает, скоро ли будет следующий поворот. А бывает, знакомишься с людьми, которые ищут работающий допоздна магазин „7/11“… Мы с моим молодой другом Ричардом Бутгерейтом как-то даже думали построить такой магазинчик здесь, на континентальном водоразделе. Хорошо иметь возможность поддерживать моральный дух людей, сообщая им, по крайней мере, что они все еще здесь, в Коста-Рике. Надо сказать, работа лесничего здесь ничем не отличается от такой же работы в любом другом месте. Вы просто перемешиваете факты с выдумкой и выдумку с фактами, следите за тем, чтоб люди не свернули с тропы, и продвигаетесь вперед. Это главное».

В мае 1996 года я вернулась из Коста-Рики домой, и уже на следующий день стало известно о постигшем нашу семью несчастье. Моему семидесятичетырехлетнему отцу, который всегда казался здоровым и сильным, диагностировали рак с метастазами, и прогнозы были очень плохие. Отец решил, что не желает страдать долго, и поэтому он подготовился к быстрой смерти. Убедившись, что все его дела в порядке, он перестал есть, и через несколько дней тихо ушел из жизни. Около смертного одра рядом с ним были моя мать, моя сестра Мэгги и я сама. Мы хоронили его, еще не придя в себя от новости о его болезни. Простой гордый человек, Энди Чорнук, жил достойно и умер с таким же достоинством. В свои последние дни он едва мог говорить, но ему удалось жестами передать свое последнее желание. По его настоянию Мэгги аккуратно и заботливо побрила его все еще красивое лицо утром того дня, который стал его последним днем на земле.

Украинская кровь моего отца объясняет мою внешность: округлость форм и оливковый цвет кожи. Моя натура, впрочем, наследство от мамы — мою личность сформировал независимый и сильный дух моей матери. Я много раз задумывалась над тем, что здесь есть какая-то ирония судьбы: этот спокойный, консервативный, аккуратный человек имел такую откровенную, либеральную, довольно-таки ершистую дочь. Я повзрослела и повидала мир, я стала понимать истинную ценность нежного характера моего отца. Я выросла в доме, наполненном смехом, и в основном это был его смех. Отец разрешал мне высказывать свое мнение, даже когда он не понимал или не соглашался с моими идеями. Самое главное, что у нас с сестрой была свобода выбора наших собственных путей, поощряемая нашим отцом, а не ограниченная им.

Вольф был и отцом, и матерью заповеднику туманного леса; он был советником, защитником, смотрителем и охранником. С самого начала он взял на себя роль хранителя леса, обходя обширную территорию в поисках следов незаконной деятельности: охоты, вырубки деревьев, всего того, что угрожало благополучию лесов и его обитателей. Традиционный для этих краев отстрел дичи был популярным видом охоты. Птиц стреляли ради протеина, столь необходимого людям, жившим тут. И в наши дни охранники все еще сталкиваются с охотниками. Хотя теперь это случается не так часто, как раньше. В заповеднике очень много мест, где можно войти в лес, поэтому контролировать охотников чрезвычайно сложно. Они полны решимости пробраться во что бы то ни стало. Лес они знают, как свои пять пальцев, и хотя они оставляют следы, поймать их трудно.

Добыча пальмито, то есть сердцевины пальмы, приводит к гибели всего дерева, и теперь эта деятельность вне закона. Но старые привычки умирают с трудом. В наши дни сердцевина пальмы, если она продается в продуктовых магазинах, поступает с коммерческих плантаций, но кое-кто все еще срубает пальмы, как в прошлом это делали их отцы и деды. Сквоттеры срубают деревья и устанавливают границы собственности, и если им удастся реализовать требование на право владения, то им должны быть возмещены все расходы за «улучшения», которые они совершили. Браконьеры также рубят деревья, чтобы получить пиломатериалы для своих собственных нужд или для продажи. Сейчас этим если и занимаются, то происходит это на территории, расположенной вдоль границ заповедника. Оттуда легче увозить лес. Охранники просто физически не в состоянии контролировать все границы охраняемых районов, и для браконьеров намного проще рубить и передвигаться по краю леса, чем забираться вглубь.