Кей Чорнук - Прогулки с Вольфом

Начинали мы в Бриллианте с небольших площадей, и все выглядело довольно скромно. Через какое-то время мы смогли приобрести владения семейства Фонсека, когда они выставили их на продажу. Их земли находились на восточной стороне континентального водораздела. В то время эта часть местности была известна как Чомого, местное название, в переводе означающее болото. На самом же деле, Чомого — это большой водосборный бассейн, откуда ручьи вливаются в реку Гуасимал. А она несет свои воды на запад к Тихому океану. Однако в той местности, где располагались земли семейства Фонсеки, ручьи бегут в реку Пеньяс-Бланкас, которая течет на восток к Атлантике. Это другой водораздел, с другой территорией. Мы сочли, что называть весь регион Чомого было бы не вполне логично. Мы решили, что земли семейства Фонсека заслуживают лучшего имени. Джордж в состоянии воодушевления предложил назвать этот район Эль-Валле, и мы согласились.

В первые годы у нас с Джорджем случались всякие приключения во время путешествий по новому заповеднику. В первый поход, помнится, мы пошли с компасом и с нашими верными мачете. Планировалась легенькая послеобеденная экскурсия протяженностью два километра — от Эль-Валле и далее к тропе на реке Пеньяс-Бланкас. А потом надо было еще проехать три километра по конской тропе. Все шло хорошо, пока нам не потребовалось скользить вниз по крутому спуску, который привел нас к началу водопада. Сначала мы решили привязать лозу к маленькому дереву, чтобы спуститься вниз, но потом решили съехать как на салазках по земле в том направлении, в котором мы хотели двигаться дальше. Джордж сказал, что веревка не нужна, поскольку вокруг нас много растительности. Сначала мне это показалось логичным, так как на вершине был кустарник, но ниже были только невысокие папоротники, и у меня появились сомнения, до какой степени их можно считать надежной при сползании растительностью.

После скольжения вниз надо было пару часов просто идти прямиком через лес, а затем вдоль небольшого ручья. Примерно тогда и зашло солнце, и мы вытащили фонарики, которые прихватили с собой шутки ради, а не потому, что могли предвидеть, что они понадобятся. К счастью, вскоре стало легче идти и пробираться через растительность, и через час мы добрались до тропы Пеньяс.

Следующая наша задача заключалась в том, чтобы пройти по крутой грязной тропе до континентального водораздела. Там нам улыбнулась удача. Когда мы добрались до скромной избушки Марко Варгаса, то сквозь щели в стене увидели свет свечи, а легкий дымок наводил на мысль о еде и о кофе. После миски горячего супа и часа, проведенного в гостях, тропа уже не представлялась такой крутой. В 8.30 вечера мы довольные отправились домой и ровно в 10 часов были там. Конечно, наши жены уже прикидывали, не пора ли организовывать поисковую экспедицию, но, надо сказать, что у моей жены за годы нашей совместной жизни этот вопрос возникал не один раз».

После двух лет в Монтеверде Бускирки вернулись в Соединенные Штаты, где Билл — теперь он орнитолог — преподает биологию в колледже Эрлем. Он с удовольствием вспоминает походы с Вольфом в начале 1970-х годов, когда он едва поспевал за этим человеком, который был старше его в два раза.

«Как-то раз мы решили отправиться из Монтеверде посмотреть так называемые средние высоты на стороне Карибского моря. Для этого надо было перевалить через гору и миновать Пеньяс-Бланкас. В те годы практически не было никаких тропинок, ведущих вверх сразу за первыми пастбищами у подножия Вентаны. Нас вел Вольф. Он прорубал дорогу своим мачете, а мы тащились за ним. Что было совершенно непостижимо, так это его способность рассказывать истории всю дорогу, без остановки. Размахивая мачете, Вольф указывал нам, где кто-то когда-то охотился на тапира или где произошло то или это. Мы все молча тащили наши рюкзаки и пробирались вперед, утопая в глубокой грязи. Вольф тоже шел не налегке, но он в отличие от нас болтал и рубил ветки направо и налево. Мы потом начали отставать. В конце концов, мы, уставшие, уселись на верхушке хребта, отделяющего два ручья, в то время как Вольф был уже на самом верху следующего хребта. И вот он прет в джунглях, позади него прорубленная просека, мачете так и летает туда-сюда, а Вольф тараторит как пулемет в совершенном одиночестве. В пределах слышимости нет ни души! Потрясающая энергия у человека, выглядящего столь естественно в этих условиях».

В 1975 году, уже после того как было положено начало созданию заповедника, после того как финансирование на три года было обеспечено, и мы заручились международным интересом к проекту, Джордж и Харриет вернулись в Соединенные Штаты. В годы, когда они жили и трудились в Монтеверде, помимо своих расходов на обучение и на свою последипломную работу, они много потратили, чтобы заповедник туманного леса состоялся. Их вклад в будущее района Монтеверде был огромным, и их преданность этому делу вдохновляла.