Геннадий Дмитриев - Я был капитаном Фицроем

— А потом моя голова с Вашей груди перейдет на плаху?

— Этого не будет никогда, гарантом Вашей безопасности будет ее величество королева Британии.

— А лорд-адмирал тоже дает мне гарантии? Взяв его вину на себя, я остаюсь для лорда Бэкона опасным свидетелем. Меня в любом случае ждет смерть, но я не хочу отдавать свою жизнь за того, кто оклеветал меня, и не стану поддерживать эту игру, клевеща на самого себя. Можете приказать расправиться со мной прямо здесь и сейчас, можете отправить меня обратно в темницу, но Вы ничего от меня не добьетесь.

Леди Инесса поднялась из-за стола, бросила на Фицроя испепеляющий взгляд, затем опустила глаза и, овладев собой, спокойно, тоном, в котором звучала угроза, сказала:

— Прощайте, капитан, думаю, Вы еще не раз пожалеете о том, что отвергли мое предложение.

Когда я открыл глаза, но никак не мог понять, где же я нахожусь и что со мной случилось? Перед глазами на потолке играли солнечные блики, мерцая, переливаясь, словно живые, это было отражение волн, значит, я нахожусь на каком-то корабле, догадку мою подтвердило легкое покачивание кровати, корабль стоял, гула моторов слышно не было, не было заметно и движения. Повернув голову влево, я увидел круглый иллюминатор, расположенный достаточно высоко, так, что сквозь него была видна лишь синева неба, попытка приподняться отозвалась острой болью в груди, я застонал, в глазах потемнело, и я упал на кровать.

Когда я вновь открыл глаза, то увидел, склонившееся надо мной лицо человека в белом халате.

— Как Вы себя чувствуете? — спросил он.

— Не знаю, но похоже я еще жив, — ответил я, стараясь придать своему голосу бодрость.

— Вы шутите, это хорошо, но подниматься Вам не следует, Вас прооперировали, все прошло удачно, угрозы для жизни нет, но сейчас нужен покой.

— Что со мной произошло? Как я сюда попал?

— Вас подобрали в море, Вы были на резиновой лодке, что-то случилось с Вашим самолетом, Вы спаслись, воспользовавшись парашютом. У Вас ранение в грудь, мы извлекли поражающие элементы зенитной ракеты.

— Ничего не помню, и не понимаю ничего. Какой самолет? Парашют? Не понимаю, я капитан Фицрой, мы входили в пролив, с фрегата дали залп, я был ранен осколком ядра.

— Какой фрегат? Вы находитесь на американском фрегате, но поверьте, с фрегата по Вашему самолету никто не стрелял.

— Самолет? Ах, да, самолет, это то, что летает? Да-да, помню, но какое это имеет отношение ко мне? Я моряк, а не летчик, я командир фрегата, под названием «Габриэла», меня преследовала эскадра адмирала Бэкона.

— Мне ничего не известно о фрегате, под названием «Габриэла», у нас нет такого фрегата, наш фрегат называется «Капитан Кук».

— «Капитан Кук»? Это фрегат королевского флота?

— Это фрегат Военно-морских сил США.

— Что-то я перестаю понимать происходящее, Вы говорите то, о чем я не знаю. Голова кружится.

— Вы еще не оправились от операции, Вам нужно отдохнуть, не думайте ни о чем, успокойтесь, у Вас был сильный стресс, это пройдет, память к Вам вернется. Сейчас я сделаю Вам укол, Вы поспите.

Мне стало лучше, я уже могу вставать, ходить по каюте, фрегат «Капитан Кук», на котором я нахожусь, по прежнему стоит на рейде, я пытаюсь осознать свое положение, вспомнить все, что произошло, но в памяти какая-то каша, то я вижу себя на палубе корабля, то за штурвалом самолета, я не знаю, кто же я на самом деле? Все события проходят передо мной какими-то обрывками, не складываясь в цельную картину, дата на календаре кажется мне странной, я помню другую дату, я словно живу одновременно и в средние века и в начале двадцать первого века.

Мне принесли газеты, из которых я узнал, что 16 августа над Черным морем во время проведения учений НАТО совместно с Украиной, российские средства ПВО сбили украинский самолет, принимавший участие в учениях. Газеты пестрели заголовками: «Агрессия России по отношению к Украине», «Россия грубо нарушила международное право», «Мир стоит на пороге Третьей мировой войны», «Призвать агрессора к ответу!», «НАТО не оставит Украину наедине с агрессором»; газеты были американские, английские, немецкие и украинские, что писали об этом в русских газетах, я не знал, русских газет мне не давали.

Мне говорят, что пилотом этого самолета был я, и будто имя мое — Андрей Николаевич Фирсов, капитан военно-воздушных сил Украины, но мне кажется, что зовут меня Джеймс Фицрой, и это имя мне гораздо ближе, чем то, которым меня называют. Сказали, что скоро меня передадут в украинский госпиталь для дальнейшего лечения. Это мне сказал доктор, который делал мне операцию.