Константин Колотов - Сквозь Африку. Заметки и размышления путешественника на деревянном велосипеде

Это информация, которую я узнал из Википедии, теперь посмотрим, каково оно будет – познать эту страну на собственной шкуре. Сегодня план-максимум для нас – это добраться до города Маун, который находится в 500 километрах от нас, на севере Ботсваны. Маун – туристический городок, туристы со всего мира приезжают сюда, чтобы переночевать, найти гида или турфирму и отправиться в дельту реки Окаванго на сафари; ближайшие национальные парки – Кгори Сафарис, Национальный парк Макгадикгади Панс.

Пока ехали в машине, от тарантиновцев я узнал, что в семи километрах от границы есть заправка, от которой в 10:30 отправляется рейсовый автобус в ближайший город в 150 километрах, где после можно сесть на другой междугородный автобус и уже на нем доехать до нужного нам города Маун. Конечно же можно повысить градус приключений и не пользоваться автобусами, а заниматься автостопом, но в данном конкретном случае автостопом мы рискуем не доехать до Мауна сегодня, а значит, придется ночевать где-то в пути. Ночевать в палатке в Ботсване где-то у дороги – не самая удачная идея: очень много диких животных – слоны (крупнейшая популяция в мире), львы, леопарды, гепарды, шакалы (бурый и пятнистый), зебры, буйволы, жирафы, разнообразные антилопы (кроме известной гну еще множество других видов) и, как всегда, самое опасное из животных – это человек.

Также Ботсвана интереса тем, что эта страна не гонится за каким-то супернаплывом туристов, делая низкие цены на туры или гостиницы; наоборот, здесь ценят туристов и обеспечивают для них хороший по африканским меркам сервис, но довольно дорогой. Так, например, средний номер в отеле – от 50 долларов, самый дешевый сафари-тур на день – 70 долларов. Насколько я понял, идея простая – пусть будет меньше, но пусть это будет качество. Достойная позиция.

Мы с Уильямом вышли за ворота таможни и попытались остановить машину, чтобы проехать те самые семь километров, но попытка не увенчалась успехом. Судя по жестам водителей грузовиков, в салонах машин стоят камеры, и они не могут брать попутчиков, а белые туристы на арендованных, как правило в ЮАР, машинах особого желания подбросить нас не имели, в связи с этим пришлось воспользоваться услугой местных приграничных таксистов.

На заправке мы пересели в местный автобус, где вновь встретились с тарантиновцами и продолжили совместное путешествие. В автобусе мы были единственные белые, и народ очень доброжелательно нами интересовался, я же в свою очередь интересовался местными жителями. Больше всего меня поразила женщина с тремя маленькими детьми. Прежде всего – ее платье, красивого голубого цвета, в цветочки, платье было пышное, похожее на те, что в XIX веке на балы надевали европейские красавицы, а венчала весь этот наряд умопомрачительная шляпа такого же голубого цвета с огромным, необычным для европейского человека козырьком в форме полумесяца. Позже все те же тарантиновцы объяснили мне, что ее платье символизирует корову.

Корову! Вы не ослышались. Здесь, в Ботсване, корова – символ богатства и процветания. Девушка была очаровательна, вообще все вокруг меня было прекрасно и очень необычно: девушка в великолепном наряде, символизирующем корову, тарантиновцы в советском пальто, шейных платках и шляпах, для усиления контраста другие пассажиры в бедной, скромной одежде, все мы летим в старом автобусе, а вокруг нас саванна, на дорогу местами выбегают зебры и жирафы.

Я уже решил, что, когда книгу о моем путешествии будут экранизировать, меня должен играть Джейсон Стэтхэм, а теперь еще и понял, что режиссером должен быть Тарантино. Паззл складывается.

Автобус довез нас до города Ганзи.

Мы вышли на автовокзале и выяснили, что следующий и последний на сегодня автобус до Мауна отходит через сорок минут. Тем лучше. При посадке на прошлый автобус я выяснил, что, несмотря на экономический союз ЮАР, Намибии и Ботсваны, деньги в Ботсване принимают только местные – пулы, каковых у меня, естественно, не было. Поэтому там на заправке я договорился с одним из пассажиров и поменял все намибийские доллары и ЮАРские рэнды на местные пулы, курс не самый выгодный, но больше мне эти деньги никуда не применить, да и платить за автобусы надо было. У Уильяма в Намибии деньги закончились окончательно, и далее он полностью зависит от моего обеспечения. Вот тебе и Америка. По невероятному (а на самом деле для меня все невероятное есть норма жизни) стечению обстоятельств денег у меня оставалось ровно на два билета до Мауна и на поход в туалет.