Василий Боткин - Письма об Испании

Боткин проявил себя тонким наблюдателем характеров: «Чиновник-взяточник и продажный, торгующий правосудием судья здесь в частные отношениях непременно деликатны и верны. Общественный дух, общественные чувства здесь находятся еще под спудом, но загляните с другой стороны, зайдите за стену, и вы будете поражены благородством, простотою, прямодушием. Даже у тех, которые здесь со всех сторон запачканы политическою грязью, верьте, частная сторона, назло всему, осталась прекрасною».Из этих слов явствует, что Боткина как иностранца, а тем более русского [235], не однажды принимали в испанских семьях. Его неоднократно приглашали в кафе незнакомые люди; он отмечал, что у тех людей, которые были такими щедрыми с ним, было очень мало средств. Боткин пишет в письме из Малаги: «Как несправедливо ходячее по Европе мнение о враждебности испанцев к иностранцам! Постоянно я встречаю здесь только дружелюбных, услужливых людей, в которых никогда не замечал я даже тени враждебного чувства к иностранцам, которое так живо, например, во французском народе».Отсутствие шовинизма может быть замечено только непосредственно, благодаря постоянному общению с местными жителями. Может быть, потому, что Боткин был русский, а у русских много сходства с испанцами, он хорошо понял одну из основных черт национального испанского характера. Указанные нами факты полностью опровергают намеки Майкова на то, что «Письма об Испании» — компиляция чужих книг и статей.

Оригинальность и свежесть книги Боткина отмечалась почти всеми рецензентами, начиная с известной оценки Белинского в статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года»: «Испания для нас — терра инкогнита. Политические известия только сбивают с толку всякого, кто бы захотел получить понятие о положении этой земли. Главная заслуга автора писем об Испании состоит в том, что он на все смотрел собственными глазами, не увлекаясь готовыми суждениями об Испании, рассеянными в книгах, журналах и газетах; вы чувствуете из его писем, что он сперва насмотрелся, наслышался, расспросил и изучил и потом уже составил свое понятие о стране. Оттого взгляд его на нее нов, оригинален, и все заверяет читателя в его верности, в том, что он знакомится не с какою-нибудь фантастическою, а с действительно существующею страною» [236].

Точка зрения Гоголя особенно привлекает наше внимание. В письме из Остенде к П. В. Анненкову от 12 августа 1847 г. Гоголь пишет: «…прочел я письма Боткина. Я их читал с любопытством. В них все интересно, может быть, именно оттого, что автор мысленно занялся вопросом разрешить себе самому, что такое нынешний испанский человек, и приступил к этому смиренно, не составивши себе заблаговременно никаких убеждений из журналов, не влюбившись в первый выведенный им вывод, как делают это люди с горячим темпераментом» [237].

Длительность пребывания Боткина в Испании остается загадочной. Даты, проставленные в начале шести писем об Испании, абсолютно произвольны. Первое письмо, датированное в первом издании («Современник», март 1847 г.): «Мадрит, июнь 1846», а потом в издании 1857 г.: «Мадрит, май», — могло быть написано в испанской столице лишь в августе 1845 г., так как Боткин въехал в Испанию 11 августа. По нашему мнению, длинные письма, каждое из которых фактически составлено из нескольких писем, были помечены для удобства произвольными и явно нереальными названиями месяцев без числа, с июня по октябрь [238].

6 июля 1845 г. Боткин писал Белинскому: «Я на днях уезжаю из Парижа в Испанию, где думаю остаться месяца три, а, впрочем, как случится» [239]. И далее, кроме упомянутых выше письма к брату Николаю и двух писем Герцена и Огарева, мы не располагаем никакими другими сведениями о местах пребывания Боткина с 11 августа 1845 г. до весны 1846 г. Однако некоторые подробности в его книге указывают, что он был в Испании 3 месяца, с 11 августа до конца октября 1845 г. [240]

У нас есть основания предполагать, что Боткин часто писал Герцену из Испании. 14 января. 1846 г. Белинский обращался к Герцену: «Насчет писем Б‹отки›на об Испании — нечего и говорить: разумеется, давайте» [241]. Боткин послал свои «Письма» Белинскому для альманаха «Левиафан», который тот собирался издавать. Белинский ответил ему 26 марта 1846 г.: «Спасибо тебе за письма об Испании и Танжере. Они прекрасны, и из них для моего альманаха выходит превосходная и преинтересная статья. Спасибо тебе за согласие отдать их мне» [242]. А 29 января 1847 г. Белинский просит Боткина поторопиться: «Что касается до твоих писем об Испании, их сейчас же нужно хоть на пять листов (и уж по крайней мере на три), а пойдет эта статья не в смесь, а в науки» [243]. В связи с приходом Белинского в «Современник» друзья решили, что письма будут опубликованы в этом журнале.