Сборник статей - Путешествия со смыслом. Россия

«Я только забросила слово, а он откликнулся. Это слово – храм… Только с ним, если Господь приведет, доделаю его. Он человек, живущий духом, Господней искры избранник, через него скажется Божья правда. Храм достроится во имя Духа Святого – сила Божественной духовной радости, тайною мощью связующая и всеобъемлющая бытие…»

В своих духовных и творческих исканиях Рерих и Тенишева оказались очень близки. Николай Константинович обращается к теме, которая давно его волнует, – к Древней Индии, праматери великих культур и цивилизаций. О

Тенишевой он скажет: «В последнее время ее жизни в Талашкине увлекла ее мысль о синтезе всех иконографических представлений. Та совместная работа, которая связывала нас и раньше, еще более кристаллизовалась на общих помыслах об особом музее изображений, который мы решили назвать «Храмом Духа»».

Увидев на выставке в 1910 году эскизы Рериха к росписям храма, поэт Волошин записал: «Из всех вещей Рериха наиболее заинтересовал меня эскиз запрестольной стенописи для Талашкинской церкви под именем «Царица Небесная на берегу Реки Жизни». Пламенные, золотисто-алые, багряные, рдяные сонмы сил небесных, стены зданий, развертывающихся над облаками, посреди них Царица Небесная в белом платье, а внизу неяркий облачный день и студеные воды будничной реки жизни. Что странно поражает и, быть может, привлекает в этой композиции, это то, что, хотя все элементы в ней, по-видимому, византийские, она носит чисто буддийский, тибетский характер».

Руки Царицы Небесной сложены в традиционном индийском жесте, а ее одежду украшают те же фигуры и символы, что вырезаны на белом камне Дмитровского собора во Владимире. Образ Царицы Небесной, олицетворяющей Любовь-Милосердие-Мудрость, занимал важное место и в более позднем творчестве Рериха.

В 1910 году легли первые росписи на стены храма. Через год помочь отцу во Флёново приехали Юрий и Святослав. Сама Тенишева сделала для церкви эмалевый напрестольный крест, над которым долго трудилась в своей мастерской.

А над главным входом, «как осколок вечности», словно чудесное полотно, развернулась огромная мозаика «Спас Нерукотворный», выполненная по картонам Рериха лучшей частной мозаичной мастерской В. А. Фролова. Кажется, огромные глаза Спаса занимают все пространство, заставляя застыть перед входом в храм. А на закате мозаичный Спас ярко сияет в лучах заходящего солнца, и за несколько километров виднеется горящая свеча храма.

Постепенно в Талашкино вернулась жизнь, дух созидания и творчества. Тенишева все свое время отдает просвещению: педагогические курсы, музей «Русская старина», подаренный городу, поиск и поддержка молодых талантов…

В 1914 году весть о начале войны застала Николая Константиновича в стенах храма. Работы пришлось остановить. Ни Тенишева, ни Рерих тогда не могли предположить, что это последнее лето, которое они провели в Талашкине. Впереди были тяготы войны, революция, эмиграция…

Для Рериха храм Духа стал последней крупной работой в России, венцом и одновременно новым началом в духовном и творческом пути. Многие образы, мотивы и символы, родившиеся в период углубленной работы над храмом, встречаются в более поздних работах художника.

Мария Клавдиевна навсегда покинула Россию в 1918 году, отплыв из Крыма в эмиграцию на одном из последних пароходов. До конца ее не покидала надежда вернуться в Смоленск, в свое имение, чтобы продолжить строительство храма «в ознаменование Святого Духа». «Этот завершительный завет Марии Клавдиевны в Талашкине еще раз показал, что верною осталась она своему изначальному устремлению строить и верить в будущее и новое», – написал потом Николай Константинович.

У каждого человека, пытающегося жить осознанно, есть своя сокровенная география. В моей сокровенной географии храм Духа занимает особое место. Все в нем: и история создания, и то, что он никогда не был достроен, – для меня символично. Рождавшийся в радости и страдании на переломе двух эпох храм Духа является не только символом России прошлого, но прежде всего символом надежды и мечты о России будущей, мечты о возрождении России.

В Приэльбрусье можно полюбоваться множеством красивейших уголков природы, почти нетронутых цивилизацией, и прежде всего, конечно, горами – ничто не оставляет такого яркого и сильного следа в душе человека, как встреча с ними.