Владимир Поленов - Байки о Ямайке

Оказалось, нет: ещё в 1977 г., когда визитёры из нашей страны на острове были редки и действовал визовый режим, здесь побывал корреспондент популярного и по сей день у отечественных любителей путешествий и приключений журнала «Вокруг света». Подробный рассказ журналиста о ямайской «горской вольнице» познакомил тогда большей частью «невыездных» советских людей с потомками беглых рабов (всего их сейчас на острове около 7000 человек, из них примерно 600 проживают в Аккомпонге, названном по имени «властителя небес», которому поклонялись первые маруны), сохранившими на протяжении веков свою административную автономию и самобытную культуру.

Началась их история ещё в XVI веке, когда испанцы, овладевшие Ямайкой (называвшейся ими тогда в течение некоторого времени Сантьяго, но это имя не прижилось) в 1509 г., спустя несколько лет привезли на остров первых африканских рабов для работы на плантациях сахарного тростника, табака и какао. В 1655 г. чернокожим невольникам (на тот момент число предпочтивших свободу составило примерно 1500 человек) впервые пришлось спасаться бегством в труднодоступные горы, но уже не от испанских хозяев, которые сами были вынуждены укрыться на Кубе от высадившихся на острове, вблизи нынешней столицы Кингстона, англичан, следуя приказу Оливера Кромвелла, лорда-протектора Содружества Англии, Шотландии и Ирландии. Первое восстание рабов на плантации Саттона в Сент-Джеймсе датируется 1690 г. Практически с этого времени идёт отсчёт борьбы ямайцев за свою независимость вплоть до 1962 г., когда Ямайка наконец-то обрела её.

Весьма интересен не слишком широко известный факт, что первыми рабами, доставленными туда британцами, были не африканцы, а… ирландцы. Так, в 1656 г. О. Кромвелл распорядился «отгрузить» 2000 детей из бедных ирландских семей на Ямайку, чтобы продать их там первым британским поселенцам. Вплоть до XVIII века ирландские рабы сосуществовали на острове параллельно с африканскими товарищами по несчастью. Причём, по свидетельству исследователей данной темы, рабовладельцы обходились с европейским «товаром», насчитывавшим сотни тысяч человек, гораздо хуже, чем с выходцами из Африки, да и ценили его гораздо меньше. Так, за африканца на карибских невольничьих рынках просили 50 фунтов стерлингов, а за ирландца – не более 5.

Но вернёмся к марунам. Британских властителей, конечно же, не устраивало то обстоятельство, что кто-то на острове отказывается им подчиняться и скрывается в дикой сельве и горной глуши. Но все попытки экспедиционного корпуса англичан добраться до непокорных окончились безрезультатно. Здесь сыграли роль не только воинская доблесть марунов, хорошо освоенные ими навыки ведения партизанской войны, но и неплохо поставленная работа их разведгрупп, вовремя фиксировавших приближение армейских подразделений в районы расположения «борцов сопротивления».

В результате англичанам пришлось пойти на подписание в 1739–1740 гг. мирных договоров с двумя группами марунов (6 января стало памятной датой о тех событиях). Этими документами были гарантированы их безопасное проживание в пяти основных традиционных местах дислокации и довольно широкие самостоятельные административные права. За это, правда, маруны обязались более не принимать в свои ряды беглых рабов и даже должны были участвовать, наряду с колонизаторами, в их поимке. За каждого возвращённого хозяину невольника им полагался «гонорар», что, конечно, не способствовало укреплению отношений «горской вольницы» с их порабощёнными соплеменниками. Сегодня «особые» права марунов по-прежнему действуют, разумеется, за исключением участия в охоте на рабов.

Правда, никакой поддержки с государственной стороны маруны практически не получают. 90 % мужчин заняты в сельском хозяйстве, их жёны, как правило, не работают и занимаются хозяйством и детьми. В Аккомпонге высоки безработица (16 %) и уровень неграмотности среди населения. Условия их жизни поэтому самые простые и достаточно тяжёлые.

Во главе марунов в каждом их поселении стоит «полковник», возглавляющий совет из 14 наиболее уважаемых граждан, где обсуждаются и решаются все вопросы жизни и быта общины. При этом полковник в ней, несмотря на коллективный характер местного самоуправления, – абсолютный авторитет. Сказывают, что были у марунов полковники, которые не стеснялись использовать обеизм – чёрную магию, с тем, чтобы заставить отдельных непокорных из своей «зоны ответственности» подчиниться власти лидера общины.