Алексей Митрофанов: Арбат. Прогулки по старой Москве

Когда-то это место славилось своими дворниками. Московский дворник в прошлом – вообще явление уникальное. Это был очень важный человек. Ведь его главная задача сводилась вовсе не к уборке, а к запиранию и отпиранию ворот и наблюдению за тем, что делается во дворе и рядышком – на улице. Дворники пользовались уважением у кучеров, кухарок, горничных и прочей челяди. В чеховском рассказе «Умный дворник» дворник даже грамоте обучен: сидя на посту, он читал научно-популярный фолиант под названием «Разведение корнеплодов. Нужна ли нам брюква?»

– Так написано, что лучше и не надо. Умудрит же Господь! – восторгался грамотей.

Правда, в результате дворник заснул на посту и был наказан.

Что же до дворников улицы Воздвиженки, они были особенные. Дело в том, что в девятнадцатом столетии на месте будущего Военторга находился дворец богатых золотопромышленников Базилевских. И, как утверждают легенды, домовые доски на дворце были сделаны из чистейшего золота – собственного, конечно, производства. Вроде бы и хвастовство, и самодурство, но с другой стороны – рекламный ход. Охранялись же доски особенным штатом из дворников – самых рослых, сильных и отважных, отобранных по всей Москве.

Когда же Базилевские покинули свой непростой дворец, здесь был открыт Литературно-художественный кружок. Произошло это в 1899 году. Актер Сумбатов-Южин писал об этом так: «В течение трех лет шли подготовительные работы по учреждению в Москве литературно-художественного кружка, где бы могли чувствовать себя „дома“ разбросанные по разным редакциям, театрам, консерваториям, студиям, частным кружкам, меблированным нумерам и т. п. лица, представляющие в настоящее время литературу и искусство в Москве. Если признать, что всякое живое дело требует для своего развития и совершенствования общения между собой его работников, то нельзя не удивляться, как могли литература, журналистика, театр, живопись, музыка в Москве так долго обходиться без малейшего намека на объединяющее их учреждение».

И наконец-то все было готово. Один из участников церемонии открытия, Николай Телешов, так описывал это учреждение: «Оно состояло из большого квадратного зала, из узкой и длинной столовой, переделанной из бывшей оранжереи, и еще из одной комнаты в подвале, где был устроен буфет и в стену было вставлено дно огромной дубовой бочки, высотой до потолка, с крупной надписью: „In pivo veritas“ – шуточный перифраз известной латинской поговорки об „истине“».

А Владимир Гиляровский восхищался: «Роскошные гостиные, мягкая мебель, отдельные столики, уголки с трельяжами, камины, ковры, концертный рояль… Уютно, интимно… Эта интимность Кружка и была привлекательна. Приходили сюда отдыхать, набираться сил и вдохновения, обменяться впечатлениями и переживать счастливые минуты, слушая и созерцая таланты в этой непохожей на клубную обстановке. Здесь каждый участвующий не знал за минуту, что он будет выступать. Под впечатлением общего настроения, наэлектризованный предыдущим исполнителем, поднимался кто-нибудь из присутствовавших и читал или монолог, или стихи из-за своего столика, а если певец или музыкант – подходил к роялю. Молодой еще, застенчивый и скромный, пробирался аккуратненько между столиками Шаляпин, и его бархатный молодой бас гремел:

Люди гибнут за металл…

Потом чаровал нежный тенор Собинова. А за ними вставали другие великие тех дней.

Звучала музыка известных тогда музыкантов… Скрябин, Игумнов, Корещенко…

От музыки Корещенки

Подохли на дворе щенки, —

сострил раз кто-то, но это не мешало всем восторгаться талантом юного композитора-пианиста.

Впрочем, в скором времени Кружок переехал на Большую Дмитровку, а на Воздвиженке в 1913 году известный архитектор С. Залесский выстроил магазин Экономического общества офицеров Московского округа. А над входом ради убедительности разместил фигуры древнерусских воинов.

Магазин получился на славу – своего рода культурный центр. Путеводитель по Москве писал: «Новое 5-этажное, с мансардой и подвалом, здание построено специально для нужд Экономического общества и с таким расчетом, чтобы в 3 нижних этажах размещались торговые помещения, вполне доступные для публики; причем в 1-м этаже помещаются: сапожный отдел, дорожных вещей, табачный, колониальный, мучной, гастрономический и винный; в отдельной 1-этажной с верхним светом пристройке – фруктовый и для дичи; во 2-м этаже – бельевой, хозяйственный, парфюмерный, писчебумажный и ковровый; в 3-м этаже – обмундировальный, офицерских вещей и закройные; кроме того, буфет с гостиной для публики; в 4-м этаже – конторские помещения и в задней части – портновские, офицерских вещей и сапожные; в мансарде – склады товаров; в подвале – расценочные, склады и винный погреб; в подвале под двором – раздевальная для служащих, транспортный отдел, холодильники и котельная».