Чипсет: Путевые заметки неудавшегося эмигранта

На улицах менты редко пристают к прохожим, за исключением, может быть, бульвара, где любят уединяться нежащиеся парочки. Основное место домогательства - метро. Впервые охрана на входе появилась там в начале девяностых, после терактов, унесших десятки жизней. Под соусом "борьбы с терроризмом" (вот уж точно всемирная охота на ведьм) они стали досматривать сумки пассажиров, иногда проверяли документы. У некоторых выворачивали карманы, я тоже один раз подвергся такой процедуре. Но обычно дело заканчивалось поверхностным ощупыванием сумки. Позднее им выдали металлоискатели. И когда, я везу, например, винчестер, (не который стреляет, такого у меня нету, а тот, на который файлы записывают), я стараюсь пользоваться наземным транспортом. В конечном итоге меня, конечно, в тюрьму не посадят, вещь не конфискуют, но мозги будут делать : "А что это такое, а сколько стоит, а где ты работаешь, а сколько зарабатываешь, а что там записано", и так далее. Сейчас, правда, в метро не так обыскивают, как лет семь назад. Как я уже сказал, на улицах менты прохожих почти не останавливают, за исключением привокзальной площади. Пристают ко всем городским и районским, молодым и старым, не зависимо от этнического происхождения. Что не мешает орлам, однако крышевать на площади десятки менял, мелких торговцев, и даже, по слухам, дешевых вокзальных шлюшек.

"Этот парень направляется в сторону вокзала, с большой сумкой в руке. Он, наверное, не местный, точнее, уже не местный. Удача сама в руки идет. Ага, голубчик, сейчас мы с тебя ширванов пять как пить дать сдерем, будет нам на курево," - видимо, подумал постовой, составив мой психологический портрет.

- Здесь темно, холодно, ничего не видно, пройдемте - постовой показал в сторону метро "28 Мая". В здании метро располагалась дежурка. О! Кто не был в этой дежурке, пусть не называет себя бакинцем!

В дежурке сидел их начальник, а с ним - еще двое или трое. Я предъявил ему свой документ - загранпаспорт Азербайджана. Тот убедился, что я местный, значит, вариант "а где твоя регистрация" не пройдет.

- Валюту, деньги - на стол.

Я выложил на стол две или три тысячи российских рублей и азербайджанскую мелочь, но в кармане рубашки оставалось еще 50 долларов. Мент пересчитал деньги, но, как и паспорт, оставил их у себя на столе. Этого ему показалось мало. Другой подручный расстегнул мою дубленку, и стал щупать одежду на мне. В какой-то момент его пальцы сжали мою пятидесятидолларовую купюру в кармане рубашки, но он не придал этому значения. Представители правопорядка убедились и в полной укомплектованности моих половых органов.

Бедная моя мать! Каково было ей смотреть, как шмонают ее сына!

Ублюдки в погонах открыли и мою сумку, но не обнаружили там ничего, кроме одежды да килограмма-двух фруктов, которые я вез своему обнищавшему и больному отцу в Россию. Больше всего я боялся, что они мне что-нибудь подсунут - наркоту или еще чего, а потом, при повторной проверке, невзначай "обнаружат" его.

- А разрешение у тебя есть, - поинтересовался начальник, - на выезд из республики?

- А как же, - ответил я, - вот печать коменданта на билете. Иначе бы мне и билет не продали.

- А куда ты едешь?

- Я еду в N, к отцу, не алвером же еду заниматься.

Алвер - "купи-продай", то есть спекуляция, основное занятие местного населения.

- Да, ради Бога, занимайся алвером, разве мы имеем что-то против?

Шмон окончился, начальник отдал мне деньги и документы. Потом, в поезде, я пересчитал свои деньги, вроде бы ничего не стырили. А позже мне один мужик в поезде рассказал, что у них есть обыкновение сделать вид, что проверяют бабки на подлинность, а возвращать хозяину сумму, меньшую, чем та, которую он им дал.

А еще я знаю случай, в эту же дежурку привели мужчину, очередную жертву, обыскали его, проверили документы, но, хотя все было в порядке, стали вымогать деньги. Нагло вымогать! Не знаю, дал он им что-нибудь или нет, но у того были знакомые в высших чинах силовых структур. И он привел их, пожаловавшись на произвол полиции, те нагрянули и сами наехали на ментов.

И куда девалась их спесь, их наглость, их самодовольство, ощущение собственной безнаказанности! Да они чуть ли не в коленях валяться стали: "Не надо, не снимайте с нас погоны! Нам детей кормить надо!".

Эти люди не понимают закона, они привыкли все решать по собственному усмотрению. Зато когда они видят вышестоящего, они тут же теряют какое бы то ни было человеческое достоинство. И чуть что - в ход идет отмазка "нам детей кормить надо". А я-то здесь при чем? От меня что ли твоя жена родила? Нечем кормить, так не женись, не заводи дюжину детей. И потом - я налоги плачу!