Андрей Лазарев - Плавание вокруг света на шлюпе Ладога

„Произведения по царству животных и прозябаемых в великом изобилии, по царству же ископаемых весьма мало. До сего времени при всем стремлении людей побуждаемых корыстолюбием и жадностью к приобретению Богатства, с крайним истощением сил и искусства Англичан, отыскано только малое количество меди, железа и свинца, коих обработка не стоит труда; каменный уголь, аспид и известковый камень в великом количестве; говорят будто бы в Северной части острова много асбеста и базальта, но мы в Гобарте и следов не кидали.

„Почва земли весьма плодоносна, несмотря на то, что внутренность гор и холмов состоит из песчаного камня; вершины оных, как выше было сказано, покрыты густым лесом, отлогости изобилуют сероватою весьма плодоносное землею, а в долинах и равнинах грунт жирный, состоящий из чистого чернозема, плодоносность коего вознаграждает труды земледельца очень щедро. Доказательством сему служит, что Вандимиенова земля снабжает ныне пшеницею и овсом жителей мыса Доброй Надежды, Новую Голландию и производит значительную мену с Ост-Индией. Овцы породы Испанских мериносов составляют также Богатство сей земли; дают волну лучшую всех доселе существующих родов в потому весьма прибыльную.„

Таковому изобилию конечно много способствует умеренный и приятный климат, свойственный всем странам лежащим вне южного поворотного круга; хотя здесь и находятся горы покрыты снегом, но никогда не бывает весьма ощутительной стужи. Годовые времена противоположны нашим; зима начинается с Июня; в самый большой холод Реомюров термометр опускается по утрам до точки замерзания, и бывает не более как два дня, во все же прочие 10° теплоты, соответственно сему и летний жар самый сносный.,

Умеренность и благорастворительность здешнего климата удивления достойны, ни одно дерево не бывает обнажаемо зимним холодом, и ни одна травка не иссыхает от солнечного зноя. Не меньше того чувствуют благотворное действие климата и самые поселяне сосланные сюда за преступления, которые по видимому не только не сетуют на строгость справедливого правительства, но многие благословляют судьбу, которое привело их в такой край земли, где самые хворые, одержимые почти не* излечимыми болезнями получают облегчение и совершенно выздоравливают.,

К описанию пребывания нашего в Гобарт — Тоуне, нужным считаю присовокупить замечания о трудности, с какою сопряжено снабжение судов свежею водою, должно брать оную в маленьком ручье выходящем из гор и протекающем посреди города. По мелководью и отдаленности на полверсты от места, у которого пристают баркасы, работа тяжкая и продолжительная, носят анкерки на плечах и наливая оные кружками, наполняют таким образом и бочки на баркасе, катать же оные к воде невозможно, ибо от каменистой и не выровненной дороги, бочки скоро пришли бы в негодность, а потому для дальнего и долговременного плавания, поспешность в наливании воды, могла бы иметь неприятные следствия. Местное начальство ожидает ныне из Англии присылки чугунных труб нарочно сделанных для удобного провода свежей воды к пристани.

Благоприязнь и уважение изъявленные жителями Гобарт-Тоуна, Русским мореплавателям, имеют полное право на нашу благодарность; большим и отличнейшим Доказательством их уважения к могущественной России было то, что при отбытии нашем 10-го Июня, едва мы успели поднять якори, крепость салютовала Императорскому флагу 11-ю выстрелами, потом салютовало купеческое трех мачтовое судно, пришедшее из порт-Жаксона незадолго до нашего отправления; на что с фрегата Крейсер ответствовано каждому равным числом выстрелов.

Громом пушек, весьма редким в сей мирной Столице, привлеченные на «берег толпы народа, ясность дня, поверхность тихой воды, освещаемой восходящим из за гор солнцем и дымные облака вздымающиеся над фрегатом, составляли приятное зрелище.

Мы направили путь в Шторм-бей, большой залив между мысом Pillard в широте 43° 12 мысом Friderick Henry на котором камень подобный столбу, а вблизи островок и другой камень. По западной стороне Шторм-бея безопасный проход в канал Дантрекасто, коим мы шли при тихом северном ветре, неприметно удаляясь от гостеприимных жителей Гобарта. В 10 часов вечера вышли из Шторм-бея и направили путь NO, располагая пройти по северную сторону Новой Зеландии.

На другой день по выходе из Вандимиевовой земли, задул свежий SW ветер, который вскоре обратился в крепкий шторм; чрезвычайное волнение при худом состоянии кормовой части шлюпа, препятствовало управлять рулем, и в бросаемый по 5 румбов в стороны шлюп столь сильно ударяли волны, что разбило гичку висевшую на кормовых боканцах, выломило штормовые ставни, наполнило мою каюту водою и выбило несколько пушечных бортов. Темнота, беспрестанно увеличивалась, и не смотря на часто повторяемые сигналы для показания своего места, весьма сильное волнение, рев ветра и шум моря препятствовали оные слышать и видеть; около полуночи мы невольно разлучились с фрегатом Крейсером. На рассвете 12-го, шлюп Ладога остался один, и все старание о соединении с сопутником было тщетно; зная превосходство хода фрегата, мы решились идти к усмотренным в дали островам Трех Королей, Tree Kings, лежащим у северной оконечности Новой Зеландии, где и надеялись соединиться. Нужно ли описывать горестные чувствования при сей невольной разлуке. Одиночество всегда скучно, а разлука с любезным братом сугубо неприятна.