Андрей Лазарев - Плавание брига Новая земля под начальством Флота Лейтенанта А. Лазарева в 1819 году

При вступлении в Август месяц, стада диких уток и гусей пролетали мимо нас к юго-западу в те страны, где наслаждаются приятностями лета, которого мы здесь вовсе не видали. Термометр не поднимался выше 1° теплоты; будучи в 75°14′ широты и 50°15′ долготы, беспрестанно пробирались сквозь лед, желая достигнуть берега. Часто показывались около нас киты длиною около 20 сажень; касатки вертелись перед форштевнем нашего брига, как бы показывая нам путь, дерзостно предпринятый к преодолению препятствий, самою Натурою поставленных, и белые медведи, как ласковые, будущие, может быть, сотоварищи наши, не преминули изъявить свою радость при нашем приближении, переплывая с берега к нам навстречу, но угрюмый вид их, проворство в быстром удалении от лающих собак и двухсаженная их сановитость, не обещали приятного провождения времени в беседе с ними в продолжение трехмесячной суровой ночи.

Август, окончательный месяц плавания в здешних морях, подарив нас попутными ветрами, наградил вместе с тем густыми туманами и мрачностью, и противопоставил желанию достигнуть Маточного шара, гряды неожиданного опасного льда, кои с упорством удерживают стремительные шаги наши, попутным ветром ускоряемые. 4 числа за дерзость пробраться к берегу едва не заплатили очень дорого: в половина 4 часа очутились во ледяной губе, и препятствовавший к выходу из оной юго-западный ветер с густым туманом подвергал плавание наше опасности; но Провидение, являвшее уже неоднократно благость свою к сохранению нас от погибели, и сего числа простерло к нам луч своего милосердия, повелев в 8 часов дуть ветру от запада, при котором держа на SSW, вышли из сей хладной и бедственной ущелины.

Стремясь при попутном ветре к северу, 8 числа, будучи в 73°21′ широты и 50°8′ долготы, увидели берег, покрытый снегом, но нашедший вскоре туман опять скрыл его от нас. Скоро уже думал я достигнуть Маточного шара, скоро надеялся выполнить ожидание Начальства, но чем ближе подвигался к северу, тем более увеличивались труды и опасности: путь усеян был цепью твердого льда, простиравшегося от севера до запада, где с каждою милею толщина и плотность оного увеличивались, и наконец сего числа нашелся я принужденным совершенно оставить сии покушения, так, что при благоприятствующем мне ветре, вместо того чтоб держать курс к NNO, должен был направлять плавание к W, ибо оконечности окружившего и теснившего меня льда видимы были к оному, северное же течение отрывало огромными массами гряды видимого, плотно стоящего льда, кои, неслись вперед, окружали меня и огромностью своих утесов сближали бриг с берегом, где неминуемо должно быть затертым. Долго обольщавшая нас надежда наконец исчезла! Дерзкая предприимчивость завела меня в такое место, где, теряя бриг, не достигнув еще на 20 миль берега, принужденным находился бы перебираться по носящемуся льду на землю и уже располагаться к зимовке. Сия необходимость не устрашила бы меня одного— но в первый раз начальству моему вверенная экспедиция и команда, уже изнемогшая и расслабленная от суровости зловредного здешнего климата, из коей десять человек лежали на койках, сделались бы жертвою моей дерзости, моего честолюбия! Мысль сия, давно меня угнетавшая, теперь с новым усилием начертала в душе моей картину погибели, коей я один был виновником. Нужно прибавить, что Гг. Офицеры с примерною твердостью, перенося труды и видя опасность, без малейшего ропота совершенно вверялись моей стремительности, будучи в готовности разделить всякую участь обще со мною.

Наступающие обыкновенно в сие время северные ветры, должны были или отбросить нас к югу или (вернее) затереть у сей, вечным хладом дышащей земли, а служители по слабости своей, в толь позднее здесь время, были почти недостаточны к управлению, не токмо к освобождению брига от затирающего оный льда. По сим причинам, с прискорбием нашелся я вынужденным составить совет из Гг. вахтенных Офицеров, от коих требовал письменного, по сему предмету, мнения — и с сожалением в показаниях их нашел ту истину, которую желал бы от себя сокрыть! Но все решено: 9 числа положил спуститься, если найду хотя малую ущелину к своему освобождению. — Здесь в первый раз твердость, непоколебимая в опасностях, должна была уступить неудачности покушения.

Стараясь найти выход между густым льдом, имели мы разные курсы и находились в полдень в 73°26′ N широты и 48°51′ долготы; термометр в сии сутки от 1/2° теплоты понижался до 2 1/2 ° морозу.