Андрей Лазарев - Плавание брига Новая земля под начальством Флота Лейтенанта А. Лазарева в 1819 году

В половине месяца Июня, в те дни когда благотворная Природа даже в северных странах Европы, обнажив землю от снежного покрова, позволяет обитателям дышать воздухом благорастворенным — когда беспечный Сибарит, нежа чувства свои на злачных лугах Италии, и самую легкую одежду, едва покрывающую обнаженное его тело почитает тяжелым бременем — мы одевались уже в теплые меха, и с каждою минутою приближались к морозам, более и более увеличивающимся, стремились к страхе, которая по усилившемуся в ней холоду уже десять лет не чувствовала стоны отважного, корыстолюбивого промышленника; беседа с ужасными медведями была единственною забавою, нас ожидавшею; влажный, сырой воздух стеснял нам грудь — но мысль соделаться полезными отечеству, доставить выгоды стране, которой обязаны существованием, всегдашняя мысль усердных Россиян служить и всем жертвовать Царю, никогда не оставляющему заслуг — без награды, мысль сия, говорю — как благотворный ясный луч солнца после грозных бурь, мгновенно разгоняла мрачный, отчаянные наши размышления. — Блажен народ, обладаемый Царем добрым — блажен Царь, обладающий народом верным!

15 числа при свежем SO ветре в половине 2 часа увидели к NW множество льду, сего страшного неприятеля, к ежечасной борьбе с которым нам должно было привыкать, ибо он не оставлял уже нас в последствии во все время нашего плавания. Взяв курс на NNO, прошли оный около 5 часа по полудни; некоторые отрывки его проносились довольно близко от нашего судна, и полагать можно, что лед сей есть прибрежный, не растаявший еще но холодному здесь воздуху. В 6 часов утра увидели к NО берег мыса Канденосса; в 8 часов, при сделавшемся штиле, примечено по лоту течение от SW, коим приближало нас к берегу; почему в 9 часов, при сделавшемся от NО тихом ветре, легли на NWtW и в 11 часов при малых изредка сияниях солнца найдено склонение компаса 3°31′ О, а по взятой в полдень меридиональной высоте солнца, вычислена широта места N 68°,22', и по пеленгу высокости мыса Канденосса определили свой пункта в долготе от Гринвича к О 43°51′ 31'', разнствующий от счислимого 11 Ѕ милями к О; что приписываю течению моря, замеченному мною и в прежние сутки, которое в точности исследовать краткое время плавания в сих широтах мне не позволяло: я боялся чрез то упустить удобный случай к выполнению настоящей цели сей экспедиции, спеша достигнуть Вайгатского пролива. В полночь мрачность сокрыла берега, густой туман с холодным воздухом объял нас при 1° теплоты; в половине 2 часа мертвый кит величиною около 30 футов пронесся мимо; в половине 11 миновали большую гряду льда, простиравшуюся от SO к NW; множество серых чаек, называемых бурными птицами, были единственные живые существа в сей мертвой стране! В продолжение сих суток замечено, что вода в бриге прибывала по 1 Ѕ дюйма в час, но по тщательном повсюду осмотре не могли открыть настоящего места течи. Я велел раздать курительный табак и мыло для мытья белья и к порции вина приказал прибавлять сосновой эссенции, которая хотя и не слишком нравилась служителям, но польза вскоре превозмогла отвращение. Предпринятое мною ближайшее плавание для поспешного выхода из Белого моря, по малоизвестной еще его восточной части, доставило мне удовольствие быть в сем случае полезным любезному отечеству, открытием свободного пути мореплавателям к мысу Кандрноссу даже и в самое раннее время, ибо неизвестность и мнимые опасности быстрых приливов отклоняли доныне лучший тракт к оному; мореплаватели придерживались берегов Святого носа, и затруднялось раннее плавание, по носящемуся льду. По мнению моему, отправляясь от Архангельска при первой возможности по вскрытии Двины, и держась к мысу Канденоссу, мореплаватель конечно найдет себе свободный путь, при тихих и благоприятных, господствующих в то время года ветрах, в Северный океан, и проходя Нордкап, не подвергнется жестокостям бурь позднего плавания.

Показавшийся 17 числа лед беспрестанно умножался, так, что в 9 часов но полуночи носились льдины в окружности около 100 и толщиною в 10 сажень, но переменяя курсы, на левом галсе вышли мы из оных без малейшего вреда. — В полдень находились в 69 36' N широты и 44°29′16'' O долготы от Гринвича, и нашли течение моря от юга по половине Итальянской мили в час.

Следующие сутки принуждены были беспрестанно переменять курсы от наступивших на нас огромных льдина. От NO видимы были частые блистания молнии. В 11 часов, при ясном горизонте, находясь в 70°1′ N широты и 43 59' О долготы от Гринвича, найдено склонение компаса 54' О. — Все льды, нами видимые и преграждавшие плавание наше на восток, не смотря на чрезвычайную величину их, полагать должно прибрежными отрывками по черноте и различному сору, на них находящемуся. — 19 числа, по сделанным обсервациям в 2 часа по полудни, и хронометру (Барешова работы № 352) поверенному мною по многим наблюдениям у Архангельского, и найденному суточному отставанию 17' 18'' 61, при недошествии до среднего полдня 9 Июня 17' 59'' 4''' 18, находились в полдень на SW 39° в 56 1/2 Немецких милях от ближайшего на Новой Земле мыса Бритвина. 20 числа проносимые мимо нас ледяные Архипелаги усеяны были разного рода морскими чайками и ушками. Не открывая себе прохода ни впереди курса, ниже сзади, и видя, что при увеличении широты места, лед не только с равным усилием не допускал к опознанию берегов Новой Земли, но даже еще более отклонял от оной, решился я искать себе прохода между широтами мыса Бритвина и Вайгатского пролива, основываясь на данных мне предписаниях во первых идти к Вайгатскому проливу, как к месту очищающемуся прежде прочих ото льда. Плавание же мое для открытия прохода во льдах в большей широте Вайгатского пролива предпринял я по найденным густым и почти стоявшим льдам, от восточного берега мыса Канденосса, острова Калгуева, и простиравшимся к востоку непроходимою цепью. Презирая оные, надежно втирался я в средину их, но при всем том должен был проходить остров Калгуев почти градусом севернее, от чего и не мог означить долготы оного, а при виде столь крепко сомкнутого льда у южных берегов, надеялся при стоявших сильных и продолжительных северных ветрах во время пребывания моего в Архангельске, найти Маточный шар освободившимся от оного и тем начать выполнение данного мне поручения. — Четыре следующие дни беспрестанно борясь со льдинами, доходили до 71 1/2 ° северной широты. Дождь леденел на снастях, и при движениях ими обсыпало нас градом, что было нам не весьма приятно; термометр опускался до 1/4 ° ниже точки замерзания. 25-го, окруженные льдами, шли разными курсами, и, наконец, в 11 часов удалось нам выбраться на чистое место. Ослабевший ветер поощрял нас к плаванию на О, но в два часа по полуночи нашедшая вдруг густая мрачность с проливным дождем воспрепятствовала рассматривать предметы; в 1/2 3 часа жестокий шквал от запада очистил горизонт, и мы увидели себя в узком канале льда, которого наветренная часть от жестокости ветра и волнения быстро к нам приближалась. Видя невозможность выйти из оного, решился я идти далее, и искать надежней того для управления судном места, долженствующего, по мнению моему, сделаться от быстрых порывов ветра и сильных ударений волн на лед. После двухчасового затруднительного положения, наконец благое Проведение указало нам малое пространство воды, и безвредно вывело нас из сей опасной ущелины. 27 числа увидели мы перед собою лед; обходя оный, узнали мы, что он не есть носящийся по воде, как прежде видимые, но крепко стоящий около берегов, ибо с салингу не видно было полых мест, коими мы пользовались в проходах к востоку; а от бывшего крепкого западного ветра кучи льда были взгромождены на краях оного. Заключения сии не мало огорчили меня, положив препятствия нетерпению моему видеть скорее берег, недалеко при сем благоприятном ветре от нас отстоявший.