Лев Минц - Придуманные люди с острова Минданао

Мало того что нам, иностранцам, трудно привыкнуть к венгерской манере обращения, есть тут еще одна проблема. «Тыкая», нужно употребить правильное спряжение глагола — одно из весьма многочисленных в этом занимательном языке. А при вежливой форме достаточно помнить служебное слово «тетсик» — «изволите», а дальше лепить к нему неопределенную форму глагола. И за умного сойдешь. Вот почему говорящие по-венгерски иностранцы столь преувеличенно и старомодно вежливы.

Ну да это не беда: лишней вежливостью кашу не пересолишь…

Авообще-то пересолить можно. Я сам раз перестарался, поэтому эта заметка может послужить предостережением. Для тех, кто попадет в Индию.

Как-то в городе Бангалор, столице штата Карнатака, мы с моим киевским коллегой (тогда еще не иностранцем) освободились очень рано и решили погулять по городу. Жили мы в европейской части города, а пошляться хотели по индийской. Бангалор — город разбросанный, где эта традиционная часть города, мы не знали, но чувствовали, что далеко. Сдерживало нас и еще одно обстоятельство: принимающая сторона еще не выдала нам обещанные командировочные. По совету опытных людей мы захватили с собой по пачке сигарет «Золотое руно», сильный аромат которых очень нравился гражданам Индии. Да и все заморское они тоже уважали. Сигареты в Индии очень дороги, а заработки трудящихся — низкие. Не пропадем, решили мы. И вышли.

Сначала нам тихо гудели дорогие такси, ждавшие добычу во дворе отеля. Потом на улице нас стали окликать водители моторикш, забавных сооружений с брезентовым навесом, созданных на основе мотороллера. Мы все еще не решались предложить наше платежное средство и продолжали идти пешком. Тут перед нами затормозил моторикша, и из-под навеса выскочил любезно улыбающийся мужчина в рубашке и довольно глаженных брюках. Любезным жестом он показал нам на места за его спиной. Мы нерешительно объяснили ему, что вместо денег можем предложить сигареты. Он сказал, что этого будет достаточно, а потом осведомился: куда?

И мы помчались, подпрыгивая, в сторону базара. Вел он уверенно, был любезен, и мой киевский спутник расчувствовался и преподнес ему кубинскую сигару в алюминиевом патроне: он держал ее в кармане, чтобы с аппетитом выкурить в каком-нибудь живописном месте. Киевская интеллигенция, объяснял он, очень любит эти сигары. Шофер же, судя по всему, вообще держал такую дорогую вещь в руках впервые в жизни. Шофер был настолько тронут, что предложил немедленно — и бесплатно! — отвезти нас обратно. Этого нам было не нужно, и мы попросили его отвести нас в индуистский храм, если это возможно. Это оказалось возможным. Водитель преподнес нам визитную карточку, исполненную на ксероксе. Его звали Бхопад К. Амбадкар. Я ответил своей служебной визиткой. Он сводил нас в маленький храм, познакомил с пожилым любезным брахманом. Мы внесли нашу лепту иностранной валютой достоинством в три рубля. В благодарность брахман что-то произнес и посыпал нам темя пеплом. Еще по щепотке пепла, завернутого в обрывок газеты на языке каннада, он дал нам с собой. Тут мы распрощались с г-ном Амбадкаром и двинулись в лабиринт остро пахнущих лавочек, но это уже другая история.

Наша же история в том, что я счел невежливым отблагодарить нашего благодетеля только сигаретами. Вернувшись в Москву, я купил несколько детских книг на языке каннада, какую-то игрушку и симпатичный альбом на английском языке для самого г-на Амбадкара. И отправил в Индию бандеролью.

Через месяц от него пришло письмо. В конверте находилась отксерокопированная статья о г-не Амбадкаре из местной английской газеты и большое письмо. В письме г-н Амбадкар благодарил за подарки, разъяснял основы своей личной и вообще индийской философии. Выяснилось, что он «сделал мне святую пуньяпурушу». В заключение он изъявлял неудержимое желание посетить Москву. Он извинялся, что может взять с собой только несколько старших детей и младшего брата.

Я не знал, что такое св. пуньяпуруша, но очень возгордился: не каждый из нас, согласитесь, был до нее допущен. Но гордость никак не совпадала с желанием увидеть г-на Амбадкара со чады и домочадцы в малогабаритной квартире. Кроме того, мне не казалось, что за одну поездку по городу мы стали такими уж близкими друзьями.

Я ответил, что очень благодарен за все, а особенно за св. пуньяпурушу, и обещал быть ее достоин. Вопрос приезда большой части семейства Амбадкар в Москву я опустил, но послал еще одну большую книжку на языке каннада. (Их тогда в магазине «Прогресс» продавалось множество, на всех языках.)