Вадим Бурлак: Хождение к морям студёным

Считалось в старину у славян и у многих народов Сибири, что эти способы колдовства — «выбор следа из-под ног» и «бросание пыли по ветру» — являются самыми опасными. Знающие люди утверждали, будто подобное «злое чародейство» пришло на Русь с далекого Севера. То ли волхвы, то ли шаманы явились в Первопрестольную по просьбе самого Ивана Калиты и показали московским чародеям, приближенным к князю, как можно отвадить вражеские набеги и избавиться от недругов. Неизвестно, пользовался ли Калита этим видом колдовства. Скорее всего, в борьбе с врагами он обходился военной силой, политическими и экономическими приемами. Но все же привнесенные с Севера способы колдовской расправы прижились на Руси.

«Бросание пыли по ветру» заключалось в следующем: чародей брал горсть земли или пыли с могилы или со двора дома, где недавно кто-нибудь умер. Потом нашептывал над ней имя жертвы, против кого направлял колдовство, и вызывал ветер. Землю или пыль чародей подбрасывал вверх и приказывал воздушному потоку: «Лети без устали да не минуй, да настигни, одолей, не щади, погуби…» Тут он называл имя жертвы своего колдовства. Считалось, что направленная «пыль по ветру» немедленно убивает человека.

Другой способ «насылания смерти» совершался так: след намеченной жертвы снимался с земли, а затем чародей нашептывал проклятие. Горсть земли со следа он кидал в огонь или на могилу — и тогда якобы сбывалось то, что пожелал колдун своей жертве.

Неизвестно, как и против кого применялось подобное страшное колдовство, погубило ли оно кого-то на самом деле, но эти способы использовались в различных уголках России многие годы, а в некоторых регионах Америки, Скандинавии и нашего Севера — даже в XX веке.

У северо-американских индейцев и шаманов Сибири до недавнего времени сохранялся обычай передачи волшебной силы с помощью узлов. Этот способ также широко применяли и на Руси в Средние века.

Его подробно описал Николай Костомаров: «В старину узлы навязывали на оружие и думали сообщать ему твердость и уничтожать силу противного оружия, как это видно из старинного заговора: «Завяжу я по пяти узлов всякому стрельцу немирному, неверному на пищалях, на луках и всяком ратном оружии. Вы, узлы, заградите стрельцам все пути и дороги, замкните все пищали, спутайте все луки, повяжите все ратные оружия; в моих узлах сила могучая!» На этом основании верили, что некоторые из ратных людей умели так завязывать чужое оружие, что их самих не брали ни пули, ни сабли…»

Далее Костомаров писал, что узлы называли еще «на-узами». Они «…давались от влияния злых чародеев и от зломыслия врагов вообще, как видно из заклятий: «Завяжи, Господи, колдуну и колдунье, ведуну и ведунье и упер-цу на раба Божия (такого-то) зла не мыслити от чернца, от черницы, от красной девицы, от беловолосого, от черноволосого, от рыжеволосого, от русоволосого, от одноглазого, разноглазого и от упирца». Конечно, от этого старинного верования во всемогущество наузов осталось выражение: «завязать» — в смысле не допустить, преградить. Видно, что наузы давались не столько для того, чтобы сообщить какую-нибудь силу… сколько для того, чтоб предохранить от враждебного действия и уничтожить его силу…»

Многие тайные северные обряды, ворожба, заклинания, предсказания были связаны с холодным климатом и погодными условиями. Так, у алеутов, ненцев и русских, живущих в низовье Печоры, существовал способ предсказания «по первольду».

Когда наступали осенние заморозки, на озере выламывался небольшой кусок из только что образовавшегося льда. Потом шаман или волхв дышал на него и произносил заклинания. По образовавшимся от теплого дыхания каплям и потекам предсказатель определял будущие события на целый год вперед. Чтобы закрепить добрые предзнаменования, он держал в руках лед, пока тот полностью не растает. Водой предсказатель омывал себе лицо и разбрызгивал капли на четыре стороны света и на людей, явившихся узнать будущее.

В XVIII–XIX веках традиция гадания «по первольду» из заполярных земель дошла до средней полосы России.

Примерно в те же времена распространился другой северный способ предсказывать судьбу. Его называли «вьюжник». В кувшин или горшок прорицатель вставлял девятнадцать засохших веточек ольхи, осины или березы. Когда начиналась вьюга, кувшин или горшок выносили в открытое место, где особенно свирепствовал ветер.

Вначале прорицатель слушал, как завывает вьюга, играя с засохшими ветвями. По звукам он определял всевозможные будущие события наступившей зимы. Затем подсчитывалось, сколько из девятнадцати веточек ветер вырвал и унес из кувшина, далеко ли разметал их, не опрокинул ли сосуд.