Дмитрий Шпаро - К полюсу!

7.02. Скор. 3,2 м. Лед крупнее и еще больше сжат, чем до сих пор.

8.43. Лед ровнее, туман густой по-прежнему.

8.53. 1,75 м в сек, «Туше» каждую минуту или через минуту. Задеваем землю и штемпелюем приблизительно через каждые 50 метров.

В 10.01 шар остановился при скорости ветра 4,5 метра.

10.53. Отовсюду каплет, и шар сильно отяжелел.

Хотя мы могли бы сбросить балласт и хотя ветер, может быть, отнес бы нас к Гренландии, мы все же решила стоять на месте. Нам пришлось сегодня сбросить много балласта и не удалось заснуть или вообще отдохнуть из-за досадных толчков, и нас едва ли хватило бы надолго. Все мы трое должны отдохнуть, и я отправил Стриндберга и Френкеля спать в 10.28, думаю дать им поспать до 5 или 6 ч, если смогу продержаться на вахте до этого времени. Потом попробую отдохнуть сам. Довольно-таки странное чувство — парить вот так над Полярным морем. Первым пролетать здесь на воздушном шаре. Скоро ли появятся у нас последователи? Сочтут ли нас сумасшедшими или последуют нашему примеру? Не стану отрицать, что мы испытываем горделивое чувстве. Мы считали, что спокойно можем принять смерть, сделав то, что мы сделали. Уж не происходит ли все это от чрезмерно сильного чувства индивидуальности, которое не смогло примириться с тем, что будешь жить и умрешь заурядным человеком, позабытым грядущими поколениями? Что это — честолюбие?

Шорох гайдропов и хлопанье парусов единственные звуки, которые слышны, кроме скрипа в плетеньи корзины.

13 июля.

Утро, 0,28 (3-й день пути).

Сила ветра 2,68 м/c. Ветер северный.

1.19. Шар качается, снует и беспрерывно поднимается и опускается. Он стремится вдаль, но не может, потому что ветер сейчас всего 2,1 м/c.

3.23. Скорость ветра 3,0 м/c.

За всю ночь не показалось ни одного живого существа, ни птицы, ни тюленя, ни моржа, ни медведя.

В 10.57 шар оторвался.

Френкель жадно ищет глазами — где бы взять воды для мытья посуды.

В 0.45 пополудни. Медвежьи следы. Такелаж обледенел.

4 почтовых голубя (3-я почта) выпущены в 1.08 пополудни. Они сначала сели на кольцо для инструментов и гайдроп.

5.34. Скорость 2,2 м.

Постоянные толчки сильные. Густой туман.

Лед, как обычно, удобный для передвижения, ровный, но трещины!

6.08. Загорелось в гондоле.

6.38. Не видно и не слышно ни одной птицы, значит, поблизости нет земли.

Меня сильно ударило по голове.

7.08. У Стриндберга морская болезнь.

В 8.12 паруса поставили против ветра и закрепили.

8.32. 2,4 м в сек.

До этой минуты гайдропы не поднимались над землей с того времени, как мы в первый раз летели на большой высоте. Паруса стоят против ветра. Они отлично держат и ускоряют полет. Теперь, когда так поставили паруса и сбросили 50 кило балласта, шар идет отлично. Все вместе прямо великолепно.

9.36. Скорость 3,0 м.

9,49. В 30 метрах прямо под нами огромный белый медведь. Он уклонился от гайдропа и, выбравшись на лед, побежал вперевалку. К нам не пытался вскарабкаться. Сейчас, в 9.57 вечера, мы должны были пролететь около 120 километров на С-В 60° прибл. прямо, то есть 60 килом. на север и 105 килом. на восток и, следовательно, должны находиться на 82°35'. Сквозь туман кажется, будто лед и вода поднимаются у горизонта, и вода тогда до иллюзии похожа на землю. Это много раз меня обманывало.

10.08. Лед ровный и красивый. Он, наверное, не достигает и локтя толщины, потому что лежит очень низко.

10.57. Сильно торосистый лед.

11.18 ночи, скор, 1,8 м. Наш длинный гайдроп оборвался. Постоянный густой туман. Ни земли, ни птиц, ни тюленей, ни моржей.

11.42. Лед, удобный для передвижения, если бы на льдинах и между ними не было воды.

11.50. Пролетели над огромной полыньей, идущей с С-3.

11.58. Сильный туман и много «открытой воды». Но больших пространств воды нет.

14 июля.

В 0.10 ночи. Скор. ок. 3,3 м в сек.

0.28. Один из наших голубей кружится сейчас около нас.

0.58. Великолепный гладкий лед. Однообразные «туше»...

1.14. Медвежьи следы.

1.19. 82°18'; 23°49'.

2.23 утра. Спустили боковые паруса.

5.28. Шар стал набирать высоту, но мы открыли оба клапана и снизились опять в 5.37.

7.19 вечера Мы выпрыгнули из гондолы.

Посадка. Измучились и изголодались, но пришлось усиленно поработать 7 часов, пока нам удалось передохнуть...

На следующий день шкипер норвежского промыслового судна заметил какую-то странную птицу, за которой гнались две полярные чайки. Птица села на гафель судна, и шкипер — ему показалось, что это куропатка, — застрелил ее. Птица, к несчастью, упала за борт. Не стоит, конечно, спускать шлюпку, чтобы подобрать жалкий кусочек мяса. Судно ушло.