Дмитрий Шпаро - К полюсу!

Температура поднялась до -18°, и там, где мне приходится прорубать во льдах проход для своих собак, с меня течет пот, словно я нахожусь в ф у р о — японской бане.

Сани мои теперь значительно легче — килограммов на двести-триста. Но это преимущество снимает всевозрастающая усталость моих собак, хотя они полностью выкладываются.

Опять стали встречаться трещины, поверхность льда напоминает рыбацкую сеть, разложенную для просушки. Большинство трещин достаточно узки для того, чтобы собаки их перепрыгивали, но это все равно отнимает у нас время. Хотя, как всегда, переход длился 14 часов, этого оказалось недостаточно, но завтра мы должны дойти.

Измотанный, я распряг собак и поставил палатку. Может быть, в последний раз? Я разложил свой спальный мешок и вдруг осознал, что влезть в него я не могу. Слишком велико было мое волнение, чтобы уснуть. Я лежал в палатке, стенки которой в лучах полуденного солнца казались пылающими, и пережидал время, отведенное для отдыха. Каждое мгновение я сдерживал в себе порыв вскочить и продолжить переход, несмотря ни на что. Я повторил старинную присказку: «Торопись медленно». И медленно уходила ночь.

Время летнего утра в Арктике — дело персонального выбора каждого, так как более или менее четкого разграничения дня и ночи не существует. Я встал рано и сразу засуетился. Собаки же встретили наступление «этого» дня вяло и равнодушно. Поскольку это утро было последним на маршруте, я решил заснять и лагерь и упряжку и попытался для этого расшевелить собак. Но они не разделяли моего энтузиазма по поводу исторического момента, и а результате на кинопленке получились неподвижными, как на фотографии.

На маршруте все было по-другому — собаки напрягали все силы. У меня даже возникло предчувствие, что все завершится благополучно и сегодня мы наверняка достигнем полюса. И тогда первый в истории одиночный переход к полюсу можно будет считать осуществленным. Я бежал вслед за своими собаками в испытывал благодарность за их вклад в окончательную победу.

Приблизительно после 12 часов пути я прикинул и решил, что достиг полюса. Это произошло 29 апреля в 6.30 после полудня по гринвичскому времени — единственному времени, которым пользуются в зоне полюса. Я остановил сани и стал определяться. Измерения показали, что я настолько близок к Северному полюсу, что, если бы он существовал в действительности, а не был бы воображаемой точкой, я бы непременно его увидел.

Но я знал, что навигационные ошибки наказывали некоторых полярных исследований и одного определения места недостаточно. Я решил провести суточную серию наблюдений, чтобы убедиться в том, что я нахожусь точно в точке полюса, на вершине планеты.

Из-за атмосферных помех я не смог связаться со своим базовым лагерем для того, чтобы сверить свои данные с показаниями спутника «Нимбус-6», но несколькими днями спустя я узнал, что спутник подтвердил мои измерения: впервые в истории человек в одиночку достиг Северного полюса.

В ожидании самолета, который должен был подобрать меня я доставить в базовый лагерь на побережье Ледовитого океана, я вспомнил прошедшие 55 дней. Это были изнурительные дни: нападение белого медведя, грозящие смертельной опасностью трещины, бесконечная пытка прорубания сантиметр за сантиметром пути через ледяные барьеры.

Если быть честным, за время пути мне много раз казалось, что я не дойду. Продолжать путь меня заставляла мысль о тех людях, которые помогли и поддержали меня, и сознание того, что я никогда не смогу посмотреть им в глаза, если сдамся. Правда, белый медведь чуть было не позаботился о том, чтобы прервать мой путь, Но если бы он преуспел в своих намерениях, он тем самым избавил бы меня и от необходимости приносить извинения!

Я также думал о своей жене Кимико, которая находилась в Японии, и вспоминал о ней с тоской и сожалением. Из-за экспедиций, подобных этой, я никогда не мог обеспечить ей нормальную семейную жизнь. Вместо этого я оставлял ее дома в постоянных слезах и в страхе за мою безопасность и делал то, что мне хотелось делать.

Возможно, она и все те люди, чьи мысли и молитвы сопровождали меня во время пути, будут гордиться результатами моей экспедиции, которая, несомненно, не завершилась бы так счастливо, если бы не они.

Если это так, то я счастлив!

В то самое время, когда Уэмура уже подходил к полюсу, он почти ежедневно получал по радио сообщения, что его опережает экспедиция японских университетов. Эта экспедиция, в составе которой было 22 человека, включая 11 эскимосов, стартовала 12 марта с острова Элсмира. Кстати сказать, среди эскимосов были братья Тарирянгоа — Кари и Каукка — внуки Роберта Пири. Пройдя 250 километров по дрейфующим льдам, вспомогательная партия повернула обратно, а три японских ученых и два эскимоса на трех собачьих упряжках продолжали движение к полюсу.