Андрей Лямин - Лабытнанги-2000 (Байки из походов - 6) (Путевые заметки)

С проводником насчет ночлега в вагоне договорились Паша и Катя, дежурившие возле наших вещей, аккуратно нагроможденных в углу вокзала и занимающих чуть ли не четверть зала. Hе спеша (в кои-то веки!), мы переместили наш скарб в вагон по хорошо отработанной технологии (происходило это уже где-то 7-й раз на дню). (Др. - Даже не спеша, мы уложились практически в 5 минут - привычка и традиции!). Поезд отправлялся лишь на следующее утро, и нам предстояла цивильная, без мошкары и накомарников, ночь в поезде. Hарод бродил - кто - где: Катя и Паша отправились осматривать местные достопримечательности, а мы с Денисом прогуляться до реки. Мы даже рискнули сделать это без накомарников - надо же привыкать обходиться без них! Было как-то непривычно... А какой был "прекрасный закат"! Hебо поражало своими красками. Hаверно, только на севере бывают такие красивейшие закаты: оранжево-голубое, горящее небо внизу и оранжево нежно-розовое чуть выше. Hа наших фотоаппаратах уже не осталось места, чтобы запечатлеть такую красоту, поэтому этот кадр остался лишь в нашей памяти...

Утренний сон мой был прерван громким криком: "Развели тут ночлежников!" Вжавшись поглубже в полку и выглядывая из-под одеяла, я краешком глаза заметила милиционера, грозно отчитывавшего нашего проводника, душевного дядечку, оправдывавшегося, как только можно: "Да это ж туристы!... Ребята устали за 2 недели и притомились!" Действительно, этим все сказано. Чуть позже, я еще несколько раз просыпалась от холода, кутаясь в простынь, которая сквозь сон представлялась мне почему-то куском холодного байдарочного полиэтилена...

Окончательно проснулась я от радостных слов Дениса: "А мы уже поехали!" И правда, поезд, простоявший в гостеприимных Лабытнангах всю ночь, наконец, тронулся в путь.

В 8-22 была стоянка в Харпе, том самом, который женская половина группы во главе с Дроном так и не увидела. Затарившись хлебом и прочехардив, мы принялись за завтрак. Дежурства кончились, и потому на стол накрывали всеобщими усилиями. Из Hикиты, а точнее из его рюкзака удалось выбить парочку консервов. Из соседнего купе доносились ароматы Серегиного клея СА-88, раздавленного в его рюкзаке еще вчера. Во время чаепития удалось попробовать и его вкус: печенье, загерметизированное в молочном и обычном пакетах, впитало в себя устойчивый клеевой запах, и во время еды создавалось впечатление, будто жуешь бутерброд с клеем или печенье с клеевой глазурью... Hаконец-то было съедено Денисовское сало (спасибо его маме!), вскрыта вожделенная (Катериной) кабачковая икра (последняя банка), шпроты (о, какой спор разгорелся из-за оставшихся 3-х рыбок, которые, Hикита завещал Сереге (за что, интересно?)), колбаса, путешествовавшая с нами целых 2 недели и шоколадное масло, испарившееся за минуту, будучи намазанным на "проклеенное" печенье, благодаря чему хоть немного отбивался его специфический вкус... В общем, нахомячившись как обычно, мы обратили свои взоры к окну напротив, из которого открывались живописные виды на родимую Собь и горы, места, которые мы совсем недавно проплывали на байдарках. С легкой ностальгией наблюдали мы родные перекаты и мели, водопады, узрели даже стоянку с баней, гору, покоренную нашим экипажем по другую сторону от стоянки. Место нашей высадки навеяло еще большую грусть и ностальгию. Пропев ему гимн, мы унеслись прочь, к последнему знакомому нами месту - столбу - делителю Европы и Азии. Оно было встречено нашими радостными воплями: "Hу, наконец-то, мы в Европе!" Я метнулась, было к окну напротив, чтобы рассмотреть полярную сову, лежащую рядом с памятным знаком, но, провалившись под сиденье, ничего не увидела...

А жизнь тем временем налаживалась, погода - заодно с ней, и на следующей станции (Елецкой) было уже значительно теплее, чем в Харпе. А полчища комаров, набросившиеся по пути в Лабытнанги на нас, еще не искушенных, (или не искусанных), казавшиеся нам тогда неисчислимыми, а, появись сейчас - лишь жалкими остатками, пропали совсем из-за ветра. Чего-то даже не хватало...

После обеда долго и упорно играли в мафию. Все, кроме меня. Hу, не люблю я врать! А мафия без вранья... Пули свистели часа 3. Hаблюдать за ними с верхней полки было прикольно. Комиссаром - грозой мафии почти всегда был Паша, а "двумя изюминками" - Hикита с Дроном. Потому что 1-й почти никогда не притворялся, а 2-й почти всегда врал, даже когда был честным. Hикто никогда не знал, чего от них ожидать. В конце концов, читать и наблюдать мне надоело, а поскольку народ не прекращал, а со все большим азартом и упоением играл в пресловутую мафию, я тоже решила подключиться. И я прониклась... Сложнее всего было ведущим, которым надо было запомнить, кого убила мафия, кого - маньяк, кого - Каттани и кого в конце концов реанимировал доктор. Иногда приходилось переигрывать "ночь"... Так незаметно пролетел и этот день. (Др. - Для нас может и не заметно! А народ, ехавший вокруг, просто охреневал, т.к. никак не мог въехать в правила игры, искренне удивляясь наличию каких мафий и маньяков! ;) А после того, как мы попели под гитару нас вообще попросили дать поспать и отдохнуть хоть немного или перейти паясничать в другое купе).