Жюль Верн - Михаил Строгов

— Пришло новое сообщение, Ваше Величество.

— Откуда оно?

— Из Томска.

— А дальше провод оборван?

— Оборван со вчерашнего дня.

— Каждый час, генерал, телеграфируйте в Томск, и пусть меня держат в курсе происходящего.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — ответил генерал Кисов.

Этот диалог происходил в два часа ночи, когда бал во дворце был в самом разгаре.

Весь вечер музыканты Преображенского и Павловского полков без передышки играли самые лучшие из входивших в их репертуар полек, мазурок, экоссезов [1] [1] Экоссез — старинный шотландский народный танец, основными движениями которого являются скользящие шаги, маленькие прыжки и галоп; исполнялся обычно четырьмя парами; стал популярен в Европе благодаря музыкальным обработкам композиторов-романтиков. и вальсов. Бесчисленные пары танцующих дам и кавалеров заполнили великолепные гостиные дворца, возведенного в нескольких шагах от «старого каменного дома», свидетеля многих ужасных драм прошлого, отзвуки которых словно пробудились этой ночью, чтобы вторить мотивам кадрилей.

Впрочем, у главного распорядителя двора нашлись помощники в выполнении его деликатных обязанностей. Великие князья и их адъютанты, дежурные камергеры и дворцовые служащие выступали в роли устроителей танцев. Великие княгини, усыпанные бриллиантами, и придворные дамы в роскошных бальных одеяниях отважно подавали пример женам высокопоставленных военных и гражданских чиновников древней «белокаменной». Вот почему, когда объявили полонез и гости всякого чина приняли участие в ритмичном шествии, которое в празднествах подобного рода обретает значительность национального танца, в сиянии сотен люстр, многократно отраженном в зеркалах, смешение длинных платьев, украшенных кружевами, и мундиров, расцвеченных знаками наград, явило собой поистине неописуемое зрелище.

Это был миг упоения и восторга.

Большая гостиная, наикрасивейшая в Новом дворце, служила достойным обрамлением великолепному параду высоких чинов и блестящих дам. На богато вызолоченных сводах, уже слегка потемневших от времени, их яркие наряды мерцали словно звезды. Занавеси и шторы, пышными складками ниспадавшие долу, пламенели жаркими красками, с резкими перепадами на сгибах плотной ткани.

Через широкие окна с закругленными арками сводов свет гостиных, несмотря на затуманенные испарениями стекла, вырывался наружу отблеском пожара и дерзко нарушал ночную тьму, вот уже несколько часов окутывавшую сверкающий дворец. Этот контраст привлекал к себе внимание некоторых гостей, не участвовавших в танцах. Останавливаясь у оконных проемов, они могли заметить величавые очертания колоколен, смутно проглядывавшие сквозь темноту. Под лепными балконами молча прохаживались часовые с ружьем на плече, и от блеска дворцовых огней на их остроконечных шлемах вспыхивали гребешки пламени. Слышался порой стук сапог патрулей, отбивавших по каменным плитам чуть ли не более ритмичный шаг, чем каблуки танцоров по паркету гостиной. Время от времени повторялся от поста к посту крик разводящего, а иногда и звук трубы, примешиваясь к аккордам оркестра, вносил в общую гармонию свои звонкие ноты.

Еще ниже, перед самым фасадом, в широких полосах света, падавших из окон дворца, угадывались какие-то темные массы. Это спускались по течению суда, и воды реки, отражая мерцающий свет фонарей, омывали нижние ступени террас.

Хозяин нынешнего бала и устроитель этого праздника, к кому генерал Кисов обращался словно к монарху, был одет в простой мундир офицера гвардейских стрелков [2] [2] Гвардейские стрелки — автор имеет в виду один из лейб-гвардии егерских полков. . С его стороны в этом не было ничего нарочитого — просто привычка человека, малочувствительного к внешней роскоши. Его одежда составляла резкий контраст с великолепием тех облачений, что мелькали вокруг. В таком же виде он появлялся обычно даже среди своей охраны, состоявшей из грузин, казаков и лезгин — блистательного сопровождения, разодетого в ослепительные кавказские мундиры.