Жюль Верн - Возвращение на родину

Нам с господином Жаном выдали оружие, каждый получил ружье и саблю. Амуницию [124] Амуниция — здесь: снаряжение военнослужащего, носимое на теле: ранец, патронташ, патронные сумки и т. д. , что носилась крест-накрест, мы надели прямо на наши лохмотья, и если у нас еще не было мундира, то лишь потому только, что полковой портной не успел снять с нас мерок!

Должен сказать, что в начале боя французы были отброшены назад; но тут подоспели карабинеры [125] Карабинеры — в те времена отборные стрелки, вооруженные карабинами, то есть ружьями облегченного веса, с укороченным стволом. генерала Баланса и восстановили расстроившийся на какое-то мгновение боевой порядок.

А тем временем туман от непрерывных выстрелов артиллерии рассеялся. Теперь бой шел при ярком солнечном свете. За два часа между высотами Вальми [126] Вальми — селение в департаменте Марна, в бою у которого 20 сентября 1792 года войска революционной Франции (58 тысяч, главным образом молодых добровольцев) под командованием генералов Ш. Ф. Дюмурье и Кристофа Келлермана (1735–1820) одержали первую победу над австро-прусскими интервентами и французскими дворянами-эмигрантами (всего 40 тысяч человек), преградили путь на Париж и вынудили отступить. 5 октября 1792 года территория Франции была полностью освобождена от интервентов, которых возглавлял герцог Карл В. Брауншвейгский. и Лунными холмами противники сделали друг в друга двадцать тысяч орудийных залпов. Вы сказали двадцать тысяч? Ну хорошо!.. Положим, двадцать одну тысячу, и не будем больше об этом! Во всяком случае, как гласит пословица, лучше услышать хоть что-то, чем быть совсем глухим!

В этот момент сражения очень трудно было удерживать позицию возле мельницы Вальми. Снаряды косили ряд за рядом. Лошади Келлермана осколок попал прямо в брюхо. Мало того что пруссакам уже принадлежали Лунные холмы, они собирались овладеть также и высотами Жизокур. Мы, правда, крепко держали высоты Гирон, которые Клерфайт пытался отбить с помощью двадцати пяти тысяч австрийцев, и, если бы ему это удалось, французы попали бы под обстрел и с фронта, и с фланга.

Дюмурье увидел эту опасность. Он послал Штенгеля с шестнадцатью батальонами отбросить Клерфайта, а Шазо — занять раньше пруссаков Жизокур. Но Шазо прибыл слишком поздно. Позиция была уже взята, а Келлерман был вынужден обороняться в Вальми от артиллерии, которая обстреливала его со всех сторон. Один ящик со снарядами взорвался у самой мельницы. Произошло минутное смятение. Мы с господином Жаном как раз находились тут вместе с французской пехотой и только чудом уцелели.

Именно в этот момент подоспел со своим резервом артиллерии герцог де Шартр, он сумел успешно ответить на орудийный огонь с Лунных холмов и Жизокур а.

Схватка тем временем становилась все более жаркой. Пруссаки, построившись в три колонны, пошли на приступ мельницы Вальми с целью вытеснить нас оттуда и сбросить в болото.

Я до сих пор еще так и вижу и слышу Келлермана. Он приказал подпустить неприятеля до самого гребня холма и только тогда броситься на него сверху. Вот все приготовились, ждут. Остается лишь протрубить сигнал атаки.

И тут, выбрав удачный момент, Келлерман бросает клич:

— Да здравствует нация!

— Да здравствует нация! — отвечаем мы.

Ответ этот прогремел с такой силой, что даже грохот артиллерии не помешал услышать его.

Пруссаки дошли уже до гребня холма. Они были так страшны своими стройными колоннами, своим размеренным шагом и явным хладнокровием. Однако порыв французов все одолел… Мы бросились на них сверху. Завязалась ужасная схватка, ожесточение как с той, так и с другой стороны было неистовым.

Вдруг, в дыму выстрелов, раздававшихся вокруг нас, я увидел Жана Келлера, кинувшегося вперед с саблей наголо. Среди прочих прусских полков, что мы начали теснить на склонах Вальми, он разглядел один.

То был полк фон Граверта. Лейтенант Франц дрался с отвагой, в которой нельзя отказать немецким офицерам, ибо храбрости им не занимать.

Господин Жан очутился с ним лицом к лицу.

Лейтенант наверняка считал, что мы пали под прусскими пулями, и вдруг он обнаруживает нас здесь! Представляете его изумление!.. Но не успел он опомниться, как господин Жан одним прыжком бросился на него и ударом сабли разрубил ему голову…

Лейтенант упал мертвым, а я потом все думал: как справедливо, что он пал именно от руки Жана Келлера.

Между тем пруссаки все еще пытались захватить плато [127] Плато — возвышенная равнина с ровной или волнистой поверхностью. . Они атаковали необычайно яростно. Но мы вполне стоили друг друга, и к двум часам пополудни пруссакам пришлось прекратить огонь и спуститься в долину.