Жюль Верн - Возвращение на родину

Еще меня порадовало то, что госпожа Келлер, не пренебрегая немецкими обычаями, сохранила и некоторые наши, пикардийские, привычки. Так, внутреннее убранство ее комнат напоминало убранство домов в Сен-Софлье. Расстановка мебели, весь домашний уклад, кулинарные привычки — все совсем как в Пикардии, как это запечатлелось у меня в памяти.

В ту пору господину Жану исполнилось двадцать четыре года. Это был молодой человек выше среднего роста, брюнет с черными усами и темными глазами, почти карими. В этом немце совсем не было тевтонской [54] Тевтоны — древнегерманское племя, название которого употреблялось в позднейшее время (изредка и теперь) для обозначения германцев, немцев. грубости, напротив, он отличался изяществом манер. Его непосредственный, открытый нрав вызывал симпатии людей. Жан очень походил на мать. Как и она серьезный по натуре, сосредоточенный, он к тому же очаровывал любезностью и обходительностью. Молодой человек понравился мне, как только я увидел его. И если когда-нибудь ему понадобится преданный друг, то он найдет его в лице Наталиса Дельпьера!

Добавлю, что господин Жан владел нашим языком так, словно вырос у нас на родине. Знал ли он немецкий? Конечно, и очень хорошо. Но, по правде говоря, спрашивать у него об этом было бы излишне, — так же как я уже не помню у какой прусской королевы, которая разговаривала обычно только по-французски. Вдобавок он особо интересовался всем, что касалось Франции. Он любил наших соотечественников, искал встречи с ними, оказывал им помощь. Собирал все касавшиеся Франции новости и материалы, и они являлись излюбленной темой его разговора.

Впрочем, господин Жан принадлежал к классу промышленников и коммерсантов и, понятно, страдал от заносчивости чиновников и военных. Обычный удел всех начинающих деловых людей, которые не имеют связи непосредственно с правительством.

Какая жалость, что Жан Келлер был только наполовину, а не Целиком французом! Что вы хотите? Я, не впадая в умные рассуждения, говорю то, что чувствую. И если не особенно восторгаюсь немцами, так это потому, что близко столкнулся с ними во время службы в пограничных гарнизонах. У представителей высших классов, даже если они, как это и должно быть, вежливы со всеми, всегда проявляется природная надменность характера. Я не отрицаю их достоинств, но у французов они другие. Во всяком случае, эта моя поездка в Германию вряд ли заставит меня переменить свое мнение.

После смерти отца господину Жану, тогда еще студенту Геттингенского университета [55] Геттингенский университет — в германском городе Геттингене, основанном в 1210 году. Университет создан в 1737 году, имеет высокую репутацию. , пришлось вернуться домой. Госпожа Келлер нашла в нем умного, деятельного и трудолюбивого помощника. Однако хозяйственной сметкой его способности не ограничивались. Он был очень образован, и не только в области коммерции, как говорила сестра, ибо сам я не мог судить об этом. Он любил книги. Любил музыку. У него был красивый голос, хотя не такой сильный, как у меня, зато приятный. Впрочем, каждому свое. Когда я, например, командовал своим солдатам: «Вперед!.. Шире шаг!.. Стой!..» — никто не жаловался на зычность моего голоса. Но вернемся к господину Жану. Ведь если бы я дал себе волю, то только бы и делал, что нахваливал его. Пусть лучше о нем судят по его делам. Надо учесть, что после смерти отца на него легла вся тяжесть ведения дел. Ему пришлось сильно потрудиться, так как состояние их оказалось весьма запутанным. Жан преследовал одну цель — наладить во всем порядок и привести торговые дела к завершению. К сожалению, тяжбе, которую он вел с правительством, казалось, не будет конца. Важно было постоянно следить за ходом процесса и, чтобы не упустить чего-либо, часто ездить в Берлин. Ведь от исхода этого дела зависело будущее семьи Келлер. В конце концов, права семейства были столь неоспоримы, что оно не могло не выиграть процесс, несмотря на все недоброжелательство судей.

В день моего приезда, в полдень, мы обедали за общим столом. Мы сидели совсем по-семейному. Вот как отнеслись ко мне в этом доме. Я устроился рядом с госпожой Келлер. Моя сестра Ирма занимала свое обычное место около господина Жана, напротив меня.

Говорили о моем путешествии, о перенесенных дорожных трудностях, о положении в стране. Я догадывался, что беспокоит госпожу Келлер и ее сына: возможное передвижение войск, будь то прусских или австрийских, к границе Франции. В случае возникновения войны дела Келлеров могли надолго осложниться.