Жюль Верн - Малыш

Кстати, большой старший брат по-прежнему оставался самым верным покупателем «Литтл Бой энд К°». Он неизменно появлялся со всем своим капиталом, спрятанным в поясе. Лишь совсем недавно, по совету мистера О'Брайена и Малыша, он решился расстаться со сбережениями. Только не подумайте, что владелец «Для тощих кошельков» согласился, чтобы Грип его «финансировал» или кредитовал. Ни в коем случае! Деньги Грипа были не нужны Малышу. У него уже были свои солидные вклады в Ирландском банке и даже чековая книжка. А накопления кочегара были положены в сберегательную кассу — весьма солидное учреждение, сумма вкладов которого достигала уже четырех миллионов. Грип мог спать спокойно. Там его капитал не только будет в безопасности, но и начнет ежегодно приносить приличные проценты. Клянусь всеми ирландскими святыми, сберегательная касса ничуть не хуже пояса!

Здесь необходимо сделать одно важное замечание: хотя упрямец Грип и отказывался сменить морскую робу на бухгалтерскую куртку с люстриновыми манжетами, он тем не менее во многом способствовал увеличению клиентуры торгового дома «Литтл Бой». Все его приятели с «Вулкана» со своими семьями приходили в магазин. Кроме того, он так горячо рекламировал «Для тощих кошельков» в порту, как если бы служил в фирме коммивояжером [232] [232] Коммивояжер — разъездной агент по сбыту товаров, действующий от имени капиталистического предприятия. .

— Вот увидишь, — сказал он однажды Малышу, — скоро даже судовладельцы будут у тебя отовариваться! И тогда ты будешь продавать консервы и бакалейные товары целыми ящиками, поскольку именно в таких количествах они и необходимы для дальнего плавания… Ты станешь оптовым торговцем.

— Оптовым? — спросил Боб, принимавший участие в разговоре.

— Да-да… оптовым… и у него будет много магазинов, погребов, складов, не меньше, чем у мистера Роу или мистера Гинесса.

— Ну да! — воскликнул восхищенный Боб.

— Абсолютно точно, «энд К°», — ответил Грип, которому нравилось в шутку так называть Боба, — и попомните мои слова…

— В каждый твой приезд, — заметил Малыш, — ты говоришь одно и то же…

— Вот именно… в каждый приезд, — ответил Грип. — Ты станешь богатым, и очень богатым…

— Но почему, почему, Грип, ты не хочешь стать нашим компаньоном?…

— Но как же это… уйти с судна?

— А может быть, ты мечтаешь сделать карьеру и из первого кочегара стать механиком?…

— Механиком? О нет!… Это не для меня… Ведь нужно учиться… А теперь я уже и не смогу… Слишком поздно!… Мне хорошо и кочегаром…

— Но послушай, Грип, я настаиваю… Нам позарез нужен служащий, которому мы могли бы абсолютно доверять… Почему же ты не хочешь нам помочь?

— Но я же ничего не смыслю в бухгалтерии.

— Да ты разберешься в два счета! Ты ведь так много знаешь! Нужно все аккуратно заносить в книги, вести точный учет товарам и деньгам. Чего же тут сложного?

— Пожалуй, я уж досыта насмотрелся там, в сиротском приюте, глядя, как это проделывал мистер О'Бодкинз!… И все-таки нет, мальчуган, нет и нет!… Слишком несчастлив я был на суше, а море сделало меня счастливым!… Суша путает меня… Вот когда ты станешь крупным коммерсантом и у тебя будут свои корабли, вот уж тогда… я поплаваю для твоего торгового дома, это я тебе обещаю…

— Но послушай, Грип, давай говорить серьезно, ведь ты можешь почувствовать себя очень одиноким!… Предположим, что в один прекрасный день ты надумаешь жениться.

— Жениться?… Я… да ты что?…

— Конечно… именно ты!

— Это мне-то, такому недотепе… да вдруг заиметь жену… и детей?… Как делают все?…

— Именно… как и все, — подтвердил Боб таким тоном, как будто за плечами у него был огромный жизненный опыт.

— Все?…

— Конечно, Грип, и я тоже…

— Нет, вы только послушайте… и юнга туда же!

— Он прав, — сказал Малыш.

— И ты поешь ту же песню, тоже собираешься жениться?

— Может быть, и женюсь когда-нибудь.

— Ну и ну! Одному нет и тринадцати, другому вообще девять, а смотри-ка, уже рассуждают о женитьбе!

— Речь-то не о нас, Грип, а о тебе. Ведь тебе уже скоро стукнет двадцать пять!

— Да пошевели ты мозгами, наконец! Как же мне жениться… мне… кочегару… человеку, который две трети своей жизни чернее негра!

— Ага, вот оно что! Оказывается, Грип боится, что его детишки будут негритятами! — воскликнул Боб.