Марк Пуссе - Семь походов по Восточному Саяну

Из-за утреннего тумана в районе Хамсары вылетели туда только в десять.

Поселок Хамсара — две линии домов с посадочной площадкой между ними. К приземлившемуся АН-2 первым подошел Пришвицын. Именно с ним я и вел предпоходную переписку. Георгий Семенович — радист. Его жена кореянка — заведует почтой. Супруги пригласили нас остановиться у них. «Свободных оленей сейчас нет, лошадей мало. С утра организуем моторку, на ней и пойдете к избранному вами хребту Тайга-Ужазы…»

Вечером познакомились с поселком. Появился он только в 1958 году, а сейчас здесь живет 72 семьи промысловых охотников — тоджинских тувинцев и русских.

Озеро Устю-Дэрлиг-Холь

Жители живо интересовались подробностями наших походов в неизвестные им районы Саян, бытом и особенно опытом других промысловиков. С таким же интересом слушали оленеводы наши рассказы о жителях побережий Северных морей, родственных им ненцах.

Промысловики много рассказывали про нашествие медведей на Туву и на поселок. Дело в том, что в начале зимы 1962 года, в связи с двухлетним неурожаем кедрового ореха и ягод, в Саянах произошла «медвежья катастрофа». Не нагулявшие к осени жира хищники не легли в берлоги, а стали спускаться с гор. Оголодавшие шатуны давили друг друга, нападали на людей. Не обошла беда и Хамсару. Двоих медведи съели, троих покалечили. Все рассказы касались зимы 1962—63 годов. «Ну а что было потом?» «После этого о медведях никто и не слышал». Промысловики советовали пригласить в группу охотника с работающей по медведю собакой. «А то можете и впустую проходить».

Параан Дезингер — его рекомендовали «как шибко хитрого» охотника, попросился с нами. «Мой Макар мишку найдет». Абсолютное большинство тувинцев, с которыми мы беседовали, чисто говорят по-русски. В разговоре же с Парааном приходится помогать жестами, мимикой…

Моторку, на которой мы поднимаемся к верховьям Хамсыры, ведет Гаврила Блинов — крупный энергичный парень. Промысловик свободно объясняется по-тувински, все время о чем-то говорит с Дезингером, и они весело смеются. «Хамсыра» — переводит нам Блинов — «нечто вроде шаманского или священного дерева».

На реке много шивер, быстрин и тяжело груженная моторка с трудом преодолевает течение. В десяти километрах выше поселка форсировали трудную шиверу «Соленая». Перекаты встречаются часто среди крутых поворотов реки, на берегах много наносника. Первую ночевку сделали пониже «щек» — сужения на реке. Пока мои товарищи занимались грибами, утками, мы с Блиновым походили по лесу. В одном месте я чуть не наступил на гадюку. «Смотри-ка, змея? — удивился мой спутник. — Промышляю здесь, а вот впервые увидел». Спугивая рябчиков, белок и бурундуков, дошли до озерка, на котором плавала семерка гоголей, и повернули к лагерю.

Между тем насторожившийся лес снова ждал дождя. Готовится к ненастью и наш отряд. Палатку уже натянули, мотор, снаряжение накрыли брезентом, плащами. В быстро густеющих сумерках немного еще посидели на берегу. Полюбовались на вьющихся над водой летучих мышей, охотящихся сов, а потом нырнули под полог.

Второй день плавания начали с преодоления «щек». Здесь сильный «вал», бурное течение, и пришлось облегчать лодку. Параан, Володя, Олег ушли берегом в обход. Умчался за ними и Макар.

Последующий путь был тоже непростой. Миновав устье левобережного притока Соруг и повоевав с потоками и мелями четырехкилометровой шиверы — здесь местами лодку вели на бечеве, достигли наконец водопада. По нашей прикидке до него от поселка километров пятьдесят-шестьдесят. Несмотря на то, что на правом берегу есть подъемник, с воротом на бугре, лодку перетаскивать не надо. Выше водопада жители Хамсыры держат другую. Не откладывая, сразу же унесли к ней мотор, канистры и ушли устраиваться на очередной отдых в правобережную избушку. Водопад заинтриговал рыбаков. Это по их требованию мы остались здесь ночевать.

Побродили с часок по тайге. Спугнули кабаргу, потом маралуху. До самой темноты варили и жарили уток, грибы. Ближе к вечеру на прочной веревке спустили к подножию водопада Олега. Товарищ долго стегал реку спиннингом и добился-таки своего. Таймень так хватил блесну, что лопнул якорек и с нашего спутника слетели очки. Володя же, он ловил удочкой, принес связку хариусов.

Утром перегоняли лодку к следующей избушке — там в нее погрузятся наши спутники. В такую воду вдоль правого берега нам не уплыть. Здесь камни. Переплывать же к противоположному берегу вынуждены выше водопада. Долго грели мотор, договаривались как страховаться шестами. Наконец рывок, минута напряженного ожидания, и вот мы вне опасности. Лодка уверенно убегает от ревущего потока. На крыше промысловой избушки Володя увидел ястреба. Гаврила не вытерпел, выстрелил. Хищник подпрыгнул, и из его лап на крышу упало что-то крупное, белое. Пошли осматривать жертву ястреба. «Крохаль! Чисто ощипанный крохаль! На, Макар, гостинец тебе от тетеревятника». Но собака воротит нос. «Варить надо», — медленно выговорил Дезингер. «Сырым кушать не будет».