Леонид Алаев - Такой я видел Индию

Л.Б. Алаев пока не приобрел известности как журналист, но в среде ученых-востоковедов его имя произносится с уважением. Впрочем, когда исследователь превращается в рассказчика, это настораживает. Слишком часто результатом бывает унылая лекция с вкраплениями профессорского юмора. Л.Б. Алаеву удалось избежать подобной опасности и проявить в своей первой очерковой работе немалые литературные способности.

Л.Б. Алаев написал хорошую книгу. От большинства описаний путешествий по Индии она отличается тем, что в ее основе лежит не просто наблюдение, а изучение страны. Эту книгу не стыдно предложить вниманию самого взыскательного читателя.

М. Александров

12.IV.71

Когда я морозной январской ночью ожидал посадки на самолет в Шереметьеве, этот вопрос не возникал у меня. Для человека, начавшего изучать Индию в студенческие годы, издавшего несколько работ по истории страны, естественным было стремление попасть в нее, «почувствовать» ее, увидеть собственными глазами памятники древней культуры, узнать новую Индию, ставшую хозяйкой своей судьбы. Мои товарищи, уже побывавшие там, говорили мне, что страна производит неизгладимое впечатление, не идущее ни в какое сравнение с впечатлением от книжного знакомства.

Но у читателя подобный вопрос может возникнуть. Зачем еще одна книга об Индии после многочисленных воспоминаний советских деятелей культуры, после трезво-лирической книги Орестова, после блестящих эссе И. Эренбурга, после перевода на русский язык увлекательных книг Корбетта и содержательных очерков Л. Кренека? Тем более что книги, как только что было сказано, не могут заменить личных впечатлений?

Ну, во-первых, каждый воспринимает по-своему. Во-вторых, речь пойдет почти о сегодняшнем дне, об Индии 1963 и 1968 гг. В-третьих, я полагаю, что моя специальность историка Индии позволит мне рассказать о ней то, что осталось не замеченным другими. И, наконец, что греха таить, даже имея перед глазами массу примеров, свидетельствующих, как трудно понять чужую культуру и еще труднее написать о ней, я все же не мог преодолеть соблазна. Льщу себя надеждой, что мне удастся передать атмосферу «настоящей» Индии, Индии «как она есть», показать читателю хотя бы некоторые черточки индийского быта.

У психологов существует такой тест. Обследуемому называют слово и просят дополнить его первым пришедшим в голову по ассоциации словом или выражением. Девяносто из ста на «яблоко» отвечают «груша», на «Пушкин» — «Лермонтов», а на «Индия» — «Страна чудес». Уже не раз объясняли, почему возник этот стереотип и как он сохранился до наших дней. И уже не раз писали, что эта характеристика мало соответствует сегодняшней действительности.

В последние столетия Индия лишилась наиболее яркого признака своей «чудесности» — богатства. Английские колонизаторы, вывозившие из колонии громадные суммы, превратили ее в одну из самых бедных стран мира. А в годы независимости исчезли княжества, правители которых даже при англичанах стремились поддерживать роскошный и расточительный, чисто «восточный» образ жизни, поражавший воображение экономного европейца. Многие из них остались богатыми людьми, но теперь не модно содержать гигантские гаремы и слоновники, принято ходить в скромных европейских костюмах (сшитых в Париже) и жаловаться на бедность. Нет, экзотический быт и восточная нега уже не поразят европейца, привыкшего к горячей воде в кране и теплым туалетам.

Правда, не исчезла другая сторона «чудесности» — своеобразный взгляд индийцев на мир, их удивляющая всех способность отказываться от материальных благ ради духовных ценностей, умение некоторых из них (йогов) владеть своим телом и показывать чудеса тренированности и пластики. Религиозные учения Индии получили в последние годы большую популярность на Западе, где преклонение перед жизненными удобствами иссушает человеческую душу и заставляет ее искать какие-то иные идеалы. Даже битлы — знаменитый квартет английских модных певцов — поехали в Индию, чтобы взять несколько уроков смирения у проповедника Махайоги. Впрочем, проповеди им не понравились, и они через месяц, разочарованные, уехали обратно. Это событие несколько поколебало репутацию Махайоги, но еще больше подорвало престиж битлов, в который раз продемонстрировавших свое ужасное безбожие.