Генри Мортон - Англия и Уэльс. Прогулки по Британии

Что касается меня, я бы не рискнул заново посетить эти места, даже при наличии свободного времени.

Нет, когда-нибудь я обязательно приеду и проведу здесь целый месяц. Но это будет в июне, когда в Уэлфорде наливается сладким соком клубника.

Я считаю глупейшей ошибкой возвращаться в места, где вы были счастливы в молодости. Лично мне Стратфорд-на-Эйвоне запомнился этаким райским уголком, где царит вечный май, соловьи рассыпают серебряные трели в темных купах деревьях, а река Эйвон лениво несет свои воды под старым мостом, выстроенным Хью Клоптоном. Я был в ту пору ужасно молод; вставал с рассветом, гулял по росистым лугам, сбивая цветы калужницы болотной, и читал вслух стихи Шекспира, повергая в удивление местных коров. Я был юным, голодным и восторженным. Только молодость знает; только молодость способна на такой накал страстей.

Как-то ночью я едва не убил Марию Корелли. Это была совершенно фантастическая лунная ночь:

Мой взгляд был прикован только к этой великолепной луне, поэтому неудивительно, что я со всего размаху врезался в знаменитую гондолу Корелли. Помимо этого несчастного случая мне вспоминается мистер Фрэнк Бенсон — такой, каким он был в ту пору — местное божество, распорядитель и первосвященник шекспировского фестиваля. Его часто видели разъезжающим на допотопном велосипеде. Я помню, как он призывно махал мне, стоя посреди увешанного окороками склада (по совместительству офиса Фрэнка). Как я сидел на клети от сахара и с благоговением слушал его разглагольствования о том, что только Стратфорд — привычное место встречи англоговорящего мира — способен исцелить индустриализм и снова принести счастье в Англию. Мы можем сделать весь мир счастливым, обучив его «моррису» и народным песням и приучив посещать Мемориальный театр. С этой прекрасной верой юные пилигримы снова смогут возродить добрую старую Англию — с ее ручными прялками и прекрасными девами в свободных одеждах, играющими на клавикордах. Прекрасная идиллия… Но вскоре грянула война, и всему пришел конец.

Я миновал участок дороги, обсаженный ухоженными живыми изгородями, столь характерными для Уорикшира, и под уверенный рокот автомобильного движка въехал наконец в Стратфорд. Увы, милый старый Стратфорд, который запомнился мне с юных лет, претерпел не самые приятные изменения. Похоже, путешественники со всех концов земли устремились на родину великого Шекспира. Центральная площадь была забита междугородними автобусами. Добрая половина автомобилей центральных графств либо приезжала в Стратфорд, либо его покидала. В отеле было не протолкнуться от длинноногих американских девиц, их цветущих мамаш и болезненного вида отцов семейства.

Мне достался номер с названием «Бесплодные усилия любви» — похоже, все комнаты в этом отеле имели отношение к шекспировским произведениям. И поскольку окно моего номера выходило на улицу, я имел возможность наблюдать за новыми толпами прибывающих американцев и прикидывать, что бы по этому поводу сказал сам Шекспир. Слава Стратфорда в известной мере покоится на личности Шекспира: любой американец считает себя обязанным посетить родной город знаменитого драматурга — без этого его путешествие в Англию будет неполноценным. Для американцев Стратфорд является сердцем Англии. Миллионеры, совершающие круиз на собственном автомобиле, и бедняк, пользующийся отрывными купонами бюро путешествий, — все схожи в одном: они не посмеют вернуться домой, не побывав в родном городе Шекспира.

Стратфорд-на-Эйвоне — единственный английский город, который может считаться современным центром паломничества. По своей популярности он вполне может сравниться с Гластонбери. Полагаю, старые религиозные гробницы также привлекают к себе тысячи пилигримов, понятия не имеющих, зачем они туда приходят, если не считать безотказного довода «так принято».

Слово «паломник» в его современном понимании вызывает у меня острую неприязнь, то же самое относится и к слову «святыня». Как правило, в комплекте с ними идет фразочка: «Эй, подайте мне парочку мартини — да поживее — и холодной воды в придачу!»

Я посетил Гарвард-хаус, принадлежащий Американскому университету (в нем висят ярко-синие йельские портьеры!) В этом доме проживала Катарина Роджерс, вышедшая впоследствии за Роберта Гарварда и, соответственно, ставшая матерью основателя Гарвардского университета. Я заглянул в Нью-Плейс, который стараниями мистера Уэллстуда, куратора родного города Шекспира, превратился в великолепный музей. Конечно же, я не мог пройти мимо родного дома Шекспира и обнаружил здесь в каждой из комнат по смотрителю — оно и понятно, ибо сама атмосфера Стратфорда подогревает инстинкты охотников за сувенирами. Что касается меня, то, похоже, мое преклонение пред гением английской драматургии давным-давно себя исчерпало. Во всяком случае я с гораздо большим интересом наблюдал за простодушными лицами посетителей, склонившимися над застекленными стеллажами, нежели чем за самими экспонатами. Тот факт, что в этом доме некогда родился величайший гений английской поэзии, меня оставил более или менее равнодушным.