Дмитрий Гайдук - Обстоятельный обзорчик про Индию

ТАТА — индийский автомобильный концерн, на котором делают одноимённые грузовики и АВТОБУСЫ. Все они имеют угловатые громоздкие формы и допотопный дизайн. Ездят таты с грохотом и чёрным дымом, рессоры у них то ли отсутствуют, то ли я не знаю. Над лобовым стеклом у татовских грузовиков есть специальная застеклённая рамка, в которую вешают какое-нибудь МУРТИ. На кабине и на кузове там тоже всякое тематическое намалёвано, а сзади обязательно написано: "Blow Horn!"

ХИМАЧАЛ ПРАДЕШ — штат в ГИМАЛАЯХ, где очень много БОГОВ, БАБАёв и КОНОПЛИ. Примерно треть территории штата занято непроходимыми горами, на остальных двух третях обитают местные горцы, СИКХИ, непальцы, тибетцы и туристы. Природа там не экзотическая, а почти как у нас, и климат почти как у нас, даже снег зимой бывает. По индийским понятиям, Химачал — это дикое захолустье с суровым климатом, типа нашего Приполярья. До середины позапрошлого века этот край жил сам по себе, будучи почти недоступным для чужих людей. Затем туда проникли англосаксы, благодаря которым в Химачале появились ДОРОГИ, ЯБЛОКИ, а впоследствии и вся остальная глобализация. Теперь там очень хорошо, всё ШАНТИ ШАНТИ, но при этом все современные удобства, включая горячую воду и интернет. Правда, говорят, что зимовать там проблематично: никакого отопления в гостиницах не предусмотрено, да и в домах у местных жителей дровяные печки типа буржуйки, несерьёзные совсем. Но некоторые туристы всё-таки зимуют, и в этом нет ничего удивительного. Если прожить в Химачале больше недели, то потом уже теряешь счёт дням и перестаёшь понимать, как можно жить где-то ещё.

ХИНДИ — общегосударственный язык ИНДИЙЦЕВ, созданный на основе североиндийского литературного языка, который произошёл от санскрита и существовал себе потихоньку аж с XII века. Теперь это язык индийского официоза, делопроизводства и газет. Учатся ему не в семье, а в школе, поскольку для домашнего употребления индийцы предпочитают использовать свои местные языки и диалекты. Многие граждане Индии (особенно южные) вообще не говорят на хинди, потому что ихние местные языки совсем другие и ни на что не похожие. А в индийском кино и в рекламе чаще всего звучит не хинди, а хиндустани — упрощённый индостанский жаргон, который понимают и в Пакистане, и в Бангладеш, и в Непале, и даже на юге Индии. Мы, интуристы, обычно принимаем его за хинди — а индийцы, которые с нами общаются, не спешат рассеивать наши заблуждения. Они всегда рады похвастаться, что владеют "грамотным" государственным языком — иностранец-то всё равно не сможет их проэкзаменовать. А "грамотный" хинди, судя по публикациям англоязычной индопрессы, уверенно дрейфует в сторону хиндустани — и, может статься, лет через двадцать окончательно опростится и очистится от санскритских пережитков. Но пока что это достаточно сложный (а отчасти даже намеренно усложнённый) язык, имеющий мало общего с обиходно-разговорной реальностью и не слишком полезный в индийском быту.

ЧАЙ — слово, понятное любому ИНДИЙЦУ без перевода. Но понимают они его по-своему. Если попросить у них "чай", вам принесут нечто из горячего молока с кипятком, кондитерскими специями и сахаром, причём чайной заварки в этой смеси может и не быть. Такую хрень там продают на каждом углу; а нормальный чёрный чай можно попить только у себя дома или в туристическом кафе — но в кафе официанту надо внятно обяснить, что вам нужен не просто tee, а black tee. Просто tee — это чай с молоком, и никак иначе.

ЧАПАТИ — лепёшка типа питы, но потоньше. В индийском общепите используется вместо хлеба. Подаётся горячей, в холодном виде съедобна только с голодухи. В некоторых местах фигурирует в меню под другим названиями (например, роти ); но слово "чапати" понимают повсеместно.

ЧАРАС (он же "крим" или "чоклэйт") — чёрно-коричневое вещество, напоминающее жёсткий пластилин. Его делают так: конопляные шишки мацают руками, а потом соскребают с ладоней то, что налипло. ХИМАЧАЛьский чарас (по моим впечатлениям) послабее голландских гидропонных шишек, но гораздо вкуснее и изысканнее. Приход от него лёгкий и чистый, почти неощутимый в теле; с непривычки хочется сразу же догнаться, но этого делать не стоит. От передозировки можно утратить подвижность и зациклиться на порожняках — состояние приятное, но, на мой взгляд, скучноватое и беспонтовое. Под чарасом лучше всего работать с дыханием и энергиями — то есть, заниматься либо йогой, либо цигуном, либо ещё какими-нибудь духовно-оздоровительными практиками. Что-либо сочинять или делать под ним трудно: мыслей сразу много, но все они незавершённые и не завершаемые в принципе. Молоко из чараса полезно в терапевтических дозах (полграмма вещества + молока по вкусу); для варки чарас толчётся с сахаром, в процессе варки добавляется сода. Состояние в этом случае вполне живое и активное, природа волшебная, погода хороша вне зависимости, хотя понимание реальности вполне адекватное. При превышении терапевтической дозы может начаться реальная психоделика с галлюцинозом и шальными мыслями; но возможен и внезапный переход в овощное состояние, когда тупо лежишь на матрасе, придавленный атмосферой, и ждёшь, когда же тебя попустит. Свежий чарас по консистенции жидковат и действует грубее, поэтому лучше всего брать плотный, который вылежался не меньше месяца.