Так мы и стояли под холодным моросящим дождем, пока не появился чабан. Он подтвердил собачкам наше право на передвижение и на плохом русском языке попытался объяснить, как искать Марухский перевал. Мы поняли лишь одно – через этот перевал гоняют коров, значит, мимо него не пройдем.
Нам бы аккуратно следить за тропой, однако в ту пору мы были самые настоящие туристы и предпочитали ходить по азимуту. Но по причине тумана (или облака), закрывшего Главный Кавказский хребет, взять азимут на перевал не представлялось возможным. И мы поперли наобум.
Нас даже не смутило то, что под ногами появился лед. Чем дальше, тем обширнее становилось ведущее вверх ледяное поле, над которым висел густой туман. И все казалось, что в тумане маячит вожделенное седло перевала, надо только подойти поближе. Уговаривая себя, что и по льду коров гоняют, мы пытались подойти поближе к перевалу, не разумея, что заперлись на Марухский ледник, о существовании которого даже не подозревали.
Вдруг кто-то обратил внимание, что на льду валяется позеленевший от старости и влаги винтовочный патрон. Рядом вытаивала изо льда почти целая трехлинейка Мосина. Дальше – больше. На поверхности ледника было разбросано проржавевшее и позеленевшее железо времен Второй Мировой Войны: гильзы от патронов, оболочки гранат, части стрелкового оружия и т.д. и т.п. Резанула глаза куча камней, из под которой виднелась полуистлевшая пола солдатской шинели. Кто похоронен в этой каменной могиле?
Наконец то до нас дошло, что на леднике проходили боевые действия, и я про себя отметил, что впервые нахожусь на месте русско-немецкого сражения.
Но где же Марухский перевал? Среди моих спутников стали раздаваться предложения повернуть назад и ждать хорошей погоды. Но мне опять привиделось седло перевала, маячившее в тумане впереди и вверху, между двух смутных силуэтов как бы вершин.
Я начал карабкаться по круто уходящему вверх ледяному склону. Тут ветер раздернул на время туман, и я обомлел: вверх, в небо уходил черный монолит вершины, у подножия которой я намеревался найти перевал. Позднее выяснилось, что я пытался штурмовать без альпинистского снаряжения господствующую вершину этого региона – трехтысячник Кара-Кая (Черная гора, 3800 м ).
Посмотрел вниз, и мне стало очень грустно – метров на пятьдесят вниз падал почти отвесный ледяной обрыв, у подножья которого меня ожидала россыпь камней. Как известно, вскарабкаться по крутяку легче, чем спуститься. А тут еще одна серьезная неприятность – кеды, в которые я был обут, пропускали тепло человеческой подошвы, лед под моими ногами подтаивал, и они начали неуправляемо скользить вниз. Из альпинистского снаряжения у меня в кармане ковбойки находилась лишь пластмассовая расческа. Как я спустился вниз, цепляясь за неровности льда парикмахерским инструментом – рассказать связно не могу. Но спустился, видно на Кара-Кае не пришел еще мой смертный час.
Покинув ледник, мы заночевали на сырой, но все же земле и с утра продолжили поиск Марухского перевала. Погода стояла пасмурная, но без дождя, облачность была высокая. Слева лежало огромное белое тело Марухского ледника. Впереди долину реки Марух замыкала стена Главного Кавказского хребта, на гребне которой не просматривалось ни малейшего понижения перевала.
Нам повезло, навстречу попался хороший человек – тоже пастух, который внятно объяснил, как найти перевал. Глядя издали трудно было представить, что на скалистой стене, замыкающей долину, вьется пологий широкий серпантин тропы по которой без особых усилий мы поднялись на Марухский перевал высотой более трех тысяч метров.
Марухский перевал
Собственно перевал представляет собой неширокую перемычку между двух локальных вершин Главного Кавказского хребта. Следы войны присутствовали и здесь. Бревна блиндажей, кое-как врытых в скалистый грунт, большое количество винтовочных гильз, ржавые остатки оружия, нехитрая солдатская утварь. В качестве памятника защитникам перевала возвышался огромный православный крест, верх которого увенчивался стальной солдатской каской. Клочья тумана цеплялись за крест, добавляя свою долю скорби по людям, погибшим в этих горах.
Второй раз я соприкоснулся с фольклорной историей Марухского перевала зимой 1965-го года, на турбазе «Теберда». Я называю эту историю фольклорной, так как она складывалась из мозаики рассказов инструкторов турбазы, которые пересказывали были и легенды противостояния русских и немецких войск на Клухорском и Марухском перевалах Главного Кавказского хребта
Читать дальше