Луи Буссенар - Десять миллионов Рыжего Опоссума. Через всю Австралию

Когда я сказал ей, что причина всеобщего недомогания — отравление источника каннибалами, первые слова, которые у нее вырвались, были мольбой простить их.

— Бедные люди, — сказала Мери. — Их поступки вызваны голодом. Они не имеют ни малейшего представления о гуманности — это несчастные жертвы невежества и нищеты.

— Весьма сожалею, мисс, что не могу разделить ваши иллюзии. А что, если бы вы все умерли? Простить дикарей, отравивших вас для того, чтобы съесть? Достойны ли они большего сожаления, чем волк или тигр, которые растерзывают людей?

— Но, месье, эти несчастные тем не менее — человеческие существа. Надо попытаться их обучить, проповедовать им Евангелие. Я слышала, некоторым миссионерам удавалось с помощью кротости добиться замечательных успехов.

— Возможно, мисс, но сегодня на это у нас нет времени.

— Ну, хорошо. Однако обещайте мне, что, встретив их, не прибегнете к насилию. Если бы вы знали, как я страдаю, когда вижу проливающуюся кровь!

— Если не удастся покончить дело миром, придется защищаться.

— Несомненно, но стреляйте только в крайнем случае.

Подвожу девушку к ее повозке, которая находится в самом центре пересечения креста Святого Андрея. Она укладывается рядом с верной Келли, пожелав мне спокойной ночи. У входа в «спальню» под одним покрывалом по-братски расположились два колосса — Робартс и Сириль. Теперь я спокоен: думаю, любовь восторжествует над недугом.

Десять часов вечера! Под сенью огромных деревьев совсем темно, лишь на небосводе мерцают звезды. Их слабый свет не доходит до нас.

После всех дневных волнений и переживаний я, кажется, засну. Звезды танцуют… Деревья тянутся все выше…

Вдруг огненная вспышка, сопровождаемая звуком выстрела, заставляет меня вскочить… «К оружию!..», «К оружию!..» Посветлело: это отблески ружейных залпов. Тут же раздаются нечеловеческие вопли. Жалобно скулят собаки. Фыркают лошади. До нас доносится зловещее: «Кооо-мооо-хооо-эээ!» Людоеды!

С трудом различаю во тьме плотную группу бесноватых фигур. Несмотря на филантропические [104] Филантропический — оказывающий помощь тем, кто нуждается. советы мисс Мери, стреляю в самую середину толпы.

Вопли дикарей усиливаются. Но наступающие, вначале захваченные врасплох, снова надвигаются всей толпой. Половина путешественников еще спит. Этого я и боялся. Усыпляющее действие наркотика не прошло.

На каждого боеспособного члена экспедиции приходится более чем по двадцати противников!

Какой бой! Десять раз за одну секунду оказываюсь совсем близко к каннибалам. К счастью, наше ничтожное число компенсируется огнестрельным оружием. Кроме того, мы физически сильнее. Это и спасает. Наконец спящих одурманенных людей пробуждает оглушительный шум, поднявшийся вокруг. Они тоже берутся за оружие.

Глаза постепенно привыкают к темноте, и я вижу, что те из нас, кто только что проснулся, не промахнулись ни разу. Можно предположить, что ночью они видят так же ясно, как средь бела дня.

Конечно, аборигенов намного больше нас, и желание завладеть караваном, неслыханным для них богатством, удесятеряет силы противника.

Создается впечатление, что туземцы вырастают буквально из-под земли! Мы уже расстреляли все патроны из револьверов и карабинов и вступаем в рукопашную схватку. Ну что ж! Каждый начинает действовать топором, ножом, прикладом, рукояткой револьвера.

Но так долго продолжаться не может, и нас теснят. А ведь к австралийцам подходят все новые подкрепления.

Битва во тьме, глухие удары по человеческим телам, крики ярости и хрипы умирающих — все это приобретает страшный, фантастический характер.

Несколько каннибалов проползли к повозкам, чтобы взобраться на них. Новая тревога охватывает нас: противник завладевает инициативой. Неужели все кончится тем, что нас съедят?

Но нет, об этом, видимо, еще рано думать. Именно в ту минуту, когда нарастает новая волна атакующих, звучный голос кого-то из наших, перекрывая шум, подобно голосу моряка, отдающего команды в бурю, кричит:

— Ложись! Все — на землю!

Команда выполняется мгновенно, и сразу же тьму прорезает серия вспышек. Нас оглушают выстрелы, следующие непрерывной чередой. Град свинца обрушивается на нападающих, которые тут же разбегаются с дикими воплями.

Мне знакомы эти выстрелы пулемет! Браво! Как раз вовремя!

Положение резко меняется. Призыв дикарей к сбору звучит в последний раз: они исчезают.

Все наши перепачканы кровью, трое как будто тяжело ранены, но после первого же осмотра выясняется, что ранения поверхностные и неопасные.