Генри Мортон - Прогулки по Испании - От Пиренеев до Гибралтара

— Боюсь, мы пришли слишком поздно, — прошептал молодой человек. — Это владелец. Говорят, он умер вчера.

В передних рядах толпы стояли мальчики, рекламирующие «El Final de Una Leyenda»; все женщины с окрестных улочек надели черное, покрыли волосы вуалями и стояли, глядя на торжественную процессию и, как настоящие испанки, извлекая из нее весь драматизм до последней капли. Они могли не любить старика, пока тот был жив, могли считать его скрягой, но теперь он стал бессмертной душой, и эта его часть, улетавшая к престолу Предвечного Судии, вызывала уважение и благоговение. Когда гроб скрылся в церкви, соседи продолжали перешептываться, бросая взгляды на дом, а два мальчика, по-прежнему похожие на герольдов или пажей, подняли свои щиты и пошли обратно по улице. Мы заглянули в маленький садик и увидели, что коринфские колонны продолжаются вокруг всего дома. Это был застроенный римский храм — такой же некогда привел в трепет братьев Адам, узревших дворец Диоклетиана в Сплите. Последний послужил моделью для квартала Адельфи в Лондоне, центральной площади в Бате и половины лондонских площадей.

— Мы пришли в неудачный момент, — сдержанно заметил мой спутник. — Жаль, что вы не сможете увидеть дворец изнутри.

Утром я уехал еще до того, как солнце полностью поднялось; но прежде я подарил моей юной спасительнице лучшую нитку жемчуга с Майорки, какую только смог найти в Мериде. «Ах, señor… Как красиво!» — можно было подумать, я вручил ей алмаз «Кохинор». Она обещала надеть жемчуг в тот день, когда выйдет замуж за своего novio [61] Жених ( исп .). который работает на железной дороге.

По дороге, ведущей на юг, к Севилье и побережью, я высматривал то, что счел одной из особенностей Эстремадуры: породу миниатюрных собачек, полных отваги и энергии, которую я заметил только в этой части Испании. Они едва ли больше кошек; некоторые похожи на маленьких колли, другие — на миниатюрных терьеров. И правда, через какую бы деревню я ни проезжал, они были там: энергично сновали туда и сюда, сидели у передних дверей домов или следовали за хозяевами в полях. Когда я впервые заметил их, то решил, что в их размере повинно близкородственное скрещивание или скудная кормежка, но затем меня осенило: ведь это может быть особая порода. Так ли уж надуманно предположение, что их предками могли быть те маленькие собачки, которых, как рассказывает нам Диас, разводили для еды ацтеки? Эти собачки часто входили в число даров, которые туземные вожди преподносили испанцам, говорит Диас, и фраза «на ночь покушали мы щенят» часто встречается в его повествовании. Или это просто забавное совпадение, что маленькие собачки — столь яркая черта страны конкистадоров?

Примерно в сорока милях от Мериды боковая дорога за несколько минут довела меня до прелестного маленького городка Сафры, выглядевшего чрезвычайно живописно со своими башенками и колокольнями. Я хотел посмотреть замок того герцога де Фериа, который был среди вельмож, сопровождавших Филиппа II, когда король отправился в Англию, чтобы жениться на Марии Тюдор. Будучи в Англии, Фериа обвенчался с Джейн Дормер, близкой подругой и наперсницей Марии. Герцог также служил испанским послом в Лондоне, когда королевой стала Елизавета; и даже если ему не принадлежала идея женить Филиппа на Елизавете, он совершенно точно сделал это смелое предложение королеве и лорду Сесилу. Герцог Фериа был богатым вельможей и владел недвижимостью в других частях Испании, но Сафра была его главной резиденцией, и именно туда он впоследствии привез свою герцогиню-англичанку.

Это очаровательный яркий городок, с широкой площадью на окраине, от которой отходят сеть старинных улочек и главный магазинный проспект, закрытый для транспорта. Было так рано, что еще не открылись лавки и не закончилась месса. Я прогулялся до старого дворца, расположенного в самой высокой части города, рядом с мавританской башней. Это разросшееся средневековое здание, частично разрушенное в эпоху Возрождения, чтобы освободить место для модного итальянского palazzo , воздвигнутого в его сердце. Я заметил пять фиговых листков, эмблему дома Фигероа, над воротами и вошел во двор с фонтаном в центре и балкончиками с колоннами. Ныне здание оккупировал муниципалитет, но мраморные дворцы не смиряются с пишущими машинками, шкафами с папками и низкооплачиваемыми раздражительными бюрократами.

В маленькой церкви Святой Марины поблизости я предполагал найти могилу Джейн Дормер, поскольку знал, что она похоронена в Сафре. Но там могилы не было. Вместо этого я нашел табличку, увековечивающую смерть и погребение Маргарет Хэррингтон (написано «Харинтон», как, полагаю, испанцы и произносили), кузины Джейн. Надпись гласит: «Донья Магарита Харинтон умерла в Мадриде в 1601 году». Священник знал о Маргарет Хэррингтон только то, что она была английской дамой, дочерью лорда, зато сообщил мне, что Джейн Дормер — герцогиня Фериа — похоронена неподалеку, в монастыре Санта-Клара.