Тим Северин - По пути Синдбада

Рисунок из «Книги тысячи и одной ночи», опубликованной в 1877 г. в переводе Эдварда Уильяма Лейна

Боевой дух в мужчинах острова не угас. Во время праздников они и ныне исполняют боевой танец, надев вселяющие страх маски, облачившись в диковинные одежды, украшенные связками кабаньих клыков, — и вооружившись копьем и щитом. Танцуя, они выкидывают замысловатые антраша, время от времени ударяя копьем в щит «противника». В каждой деревне на главной улице имеется тренировочная площадка, на которой сооружена десятифутовая стена. На площадке тренируются юноши. Их задача — разбежавшись и оттолкнувшись от возвышения, перемахнуть через эту стену. Сумевший выполнить нелегкое упражнение издает воинственный клич и потрясает кинжалом, отмечая свой успех и устрашая врагов.

С Суматрой связана и другая история, приключившаяся с Синдбадом. Совершая свое пятое путешествие, Синдбад после очередного кораблекрушения оказался на острове, подобном райскому саду: на острове звенели ручьи, пели птицы, росли плодовые деревья, яркие экзотические цветы. Однажды, прохаживаясь по острову, Синдбад увидел на берегу ручья старика в плаще из древесных листьев. Старик жестами попросил перенести его на другой берег ручья. Синдбад поднял его на плечи, пришел к тому месту, которое ему указали, и сказал старику: «Сходи не торопясь». Но старик не сошел с плеч Синдбада, а обвил его шею ногами, оказавшимися черными и жесткими, как буйволовая кожа. Синдбад испугался и хотел сбросить старика с плеч, но тот уцепился за его шею ногами и стал душить. Злой старик оказался шейхом моря. И вот Синдбад стал носить на себе этого старика, питавшегося плодами деревьев, а когда пытался отделаться от него, старик бил его и душил. В конце концов Синдбад со стариком на плечах пришел в одно место на острове, где увидел множество тыкв, среди которых были и высохшие. Синдбад взял одну большую сухую тыкву, вскрыл ее сверху и вычистил, а потом, наполнив ее виноградом, заткнул отверстие и, положив тыкву на солнце, оставил ее на несколько дней, пока виноград не превратился в вино, Синдбад стал каждый день пить его, чтобы скрасить свои страдания. От выпитого вина Синдбад приходил в веселое настроение и, заметив однажды эту веселость, старик сделал Синдбаду знак подать ему тыкву. Выпив вина, старик охмелел, члены его расслабились, и Синдбад сбросил его на землю, после чего ударил камнем по голове, выбив из шейха дух.

Шейх моря на плечах Синдбада (рисунок из «Книги тысячи одной ночи», опубликованной в 1877 г. в переводе Эдварда Уильяма Лейна)

Исследователи арабских сказок считают, что прообразом шейха моря послужили орангутанги. Эти человекообразные обезьяны и в самом деле похожи на морщинистого, иссохшего человека; их тело покрыто длинной рыже-бурой шерстью (чем не плащ из древесных листьев?); их задние конечности черные и жесткие; питаются орангутанги растительной пищей. Арабские мореходы, возвращаясь из дальних плаваний, рассказывали о многих необычных животных, обитающих на Суматре: о говорящих попугаях, о носорогах, тапирах. А вот орангутангов мореходы, вероятно, за животных не принимали, считая их обыкновенными дикарями, одним из племен, населяющих остров. Это заблуждение поддерживалось местными жителями. Аборигены Суматры, живущие в лесных поселениях, и поныне считают орангутангов людьми, свирепыми и жестокими, которых следует избегать — взгляд, прямо противоположный тому, которого придерживаются ученые: орангутанги — миролюбивые существа, легко приручаются.

Из Сабанга мы отправились в дальнейшее плавание с новым, не хуже прежнего грота-реем. На рей пошло найденное нашими моряками в ближайшем лесу высокое дерево, которое ошкурили, обтесали и доставили на корабль. Впереди лежал Малаккский пролив — Салахат, как называли его арабы. Из семи морей, которыми шли в Китай арабские мореходы, Салахат — пятое море, на правом берегу которого находилось царство Великого махараджи, а на левом — порт Кала (вероятно, современный Кедах), куда корабли заходили за оловом, железной рудой и строительным лесом — товарами, имевшими в Китае устойчивый спрос. В Малаккском проливе ветер часто меняет направление, но в летние месяцы ветры все больше южные, для кораблей, идущих в Китай, неблагоприятные, встречные. Под воздействием этих ветров неблагоприятным становится и течение. Приняв во внимание эти незавидные обстоятельства, я решил идти по проливу, держась побережья Суматры и пользуясь сочетанием бриза и приливо-отливного течения.