Луи Буссенар - Из Парижа в Бразилию по суше

— Еще бы! Ведь Юкон может вскрыться с минуты на минуту. Слышите отдаленный грозный треск? Это он борется со сковавшим его льдом.

— Ледоход!.. — быстро проговорил Жак. — Ледоход!.. Никто об этом не подумал. Значит, он начинается уже завтра, а я все еще здесь…

— Между прочим, мы тоже здесь, да еще и под проливным дождем, от которого, к счастью, нас защищают костюмы и накидки с капюшоном, сшитые из тюленьих желудков, — заметил Жюльен.

— Речь идет не о вас, а обо мне!..

— А что ты? Чем ты лучше нас?

— Да ничем, просто я должен уехать.

— Мы тоже. Но сейчас хотели бы вернуться в форт. Тем более что сегодняшняя вылазка — одна из каждодневных, совершаемых нами с целью разведать обстановку, — оказалась не только бесполезной, но и значительно более огорчительной, чем обычно.

— Вернуться в форт!.. Опять в форт! Черт побери, когда же я наконец попаду на другой берег!

— Как уже сказал капитан, пока это невозможно.

— Подумай, что ты говоришь, несчастный! Или ты решил дождаться, когда река вскроется… и начнется этот проклятый ледоход? Так мне же тогда придется ждать следующей зимы… Или, может, ты задался целью заставить меня пересечь на лодке стремительный поток шириною в две тысячи метров?..

— В две тысячи восемьсот, — уточнил капитан.

— Ни за что не стану переправляться по воде! Я привык путешествовать только по тверди земной! Вспомни, Жюльен, ты же обещал доставить меня в Бразилию по суше… Дал слово — держи его!

Треск льда стал столь грозен, что заглушил ответ Жюльена. Казалось, будто полсотни артиллерийских орудий при поддержке огня пехоты вели нескончаемую пальбу.

— Капитан, — произнес Жак в один из моментов затишья, — прикажите дать мне санки с небольшим запасом провизии. Пока есть время, я на свой страх и риск попытаюсь перебраться на тот берег, где и буду ждать окончания ледохода, когда ко мне смогут присоединиться друзья.

— Нет, сударь! — сурово ответил капитан. — Я не желаю стать виновником вашей гибели.

— Что ж, хорошо, тогда я пойду пешком.

— Мы вас не отпустим, даже если для этого придется применить силу.

— Ну это мы еще посмотрим!.. О, видите! — торжествующе воскликнул Жак. — Эти люди не французы, но и они изменят ваши представления о слове «невозможно».

В самом деле, спутники Жака заметили приближавшуюся к ним упряжку из дюжины собак, тащившую за собой легкие нарты. Судя по всему, двое бесстрашных ездоков, сидевших на санках, были полны решимости пересечь огромную реку, невзирая на страшный шум и треск льда. Оставалось до заветного берега, где стояли наши друзья, уже метров пятьсот, и смельчаки всячески торопили собак, которым ощущение смертельной опасности словно придавало новые силы.

— Безумцы! — вздохнул капитан.

— Пусть безумцы, — согласился Жак. — Зато вместо того, чтобы спокойно сидеть на том берегу, куда я так хочу попасть, они пытаются перебраться сюда…

— И идут навстречу собственной гибели!

— Не преувеличивайте! Спустя четверть часа они уже будут здесь. Я переговорю с ними, и самое большее через полчаса они переправят меня на тот берег.

Однако его постигло жестокое разочарование.

Из-за быстрой смены температуры в состоянии реки произошли существенные изменения, и, в частности, толщина льда резко уменьшилась. Юкон яростно пытался разбить свой ледяной панцирь. Ледяная кора под давлением воды постепенно вспучивалась, и под этим перекрытием бесновались в буйном водовороте стремительные течения. Внезапно толстый ледяной покров содрогнулся. Ломавшиеся льдины грохотом своим напоминали канонаду на поле битвы. По ледяному куполу, словно молнии, побежали во все стороны трещины и в одно мгновение избороздили всю его поверхность, давая выход воде, вырвавшейся наконец из заточения и взорвавшейся бурными фонтанами.

Санки очутились на краю только что отколовшейся от основного массива льдины длимой метров двадцать. Некоторое время неведомая сила удерживала этот островок в горизонтальном положений, пока под неумолимым напором воды он, словно гигантский рычаг, не взметнулся вдруг резко вверх и не замер на несколько секунд в строго вертикальном положении. Взлетевшие вместе со льдиной нарты, оказавшись на короткое время как бы вне действия закона притяжения, застыли между небом и землей на высоте более десяти метров. А затем и люди и упряжка рухнули в зияющую бездну, и льдина, завершив круговое движение, с тяжелым всплеском легла на воду гигантской надгробной плитой.