Ареф Минеев - Пять лет на острове Врангеля

Но попадались нам и такие медвежата, которые, несмотря ни на что, были враждебны к человеку. Было у нас два брата, взятые из одной берлоги. Их привез нам эскимос Тагью, которого все на острове зовут Алексеем. Медвежат этих мы звали «Алексеевскими». Это были страшно свирепые звери. Их злость направлялась не только на людей, но и на медвежат, бывших в этом же медвежатнике, и некоторых из них, наиболее слабых, они основательно драли. Нам пришлось посадить их в собственных клетках на цепь, но, несмотря на это, Власова очень часто приходила из медвежатника искусанная и исцарапанная.

Пол медвежат в данном случае значения не имел. У нас был самец «Кувынтя». Он выделялся своими размерами, но это был добродушный увалень, никогда не проявлявший агрессивности по отношению к нам. Другой самец — «Приятель», живший у нас почти два года и достигший размеров взрослого медведя, был также добродушен. Несколько раз он уходил из клетки сам или мы его выпускали, и он не проявлял злобности, хотя иногда случалось поколачивать его.

Медвежата.

Возясь со многими медвежатами, мы подметили следующее: некоторые отличались удлиненным строением головы и морды, у других же морда казалась короче и череп был почти круглый. Эти различия были столь велики, что резко бросались в глаза. Мы так и говорили: «длинноголовый» и «круглоголовый». «Длинноголовые» чаще были злобнее, чем «круглоголовые», и труднее привязывались и привыкали, хотя и среди «круглоголовых» попадались злобные особи, но значительно реже. Нужно сказать, что «длинноголовые» медвежата встречаются вообще реже «круглоголовых». Было у нас два «длинноголовых» — «Стервяй» и «Фыркалка». Даже когда они привыкли и были совершенно безопасны, они часто пытались неожиданно напасть, хотя вреда в таких случаях не причиняли.

Весной, когда медведицы открывают берлогу, — в это время, обычно во второй половине марта, и начинается главный бой медведя. Все промышленники собираются в дальнюю дорогу, берут с собой продуктов на несколько дней, керосин, примус и разъезжаются по острову отыскивать берлоги. Они обязательно везут с собой палатку, ставят ее где-нибудь в распадке гор и в течение нескольких дней ездят от палатки, как от базы, в разные стороны в поисках берлог.

Открытую берлогу найти нетрудно: обычно берлоги расположены на совершенно белых склонах, отверстие берлоги чернеет, как будто кто-то из озорства разлил тушь на белой бумаге.

Некоторая опытность все же нужна и для этого дела. Неопытный может проехать десяток раз мимо берлоги и не заметить ее. Нужно знать форму отверстия берлог, признаки, по которым можно определить ее на далеком расстоянии: дыра это берлоги или тень от заструги, или камень. При поисках берлог очень полезен бинокль.

Обнаружив берлогу, промышленник пускает собаку. Собака подходит к берлоге и обнюхивает ее. Если берлога пустая, — медведь уже ее покинул, — собака возвращается обратно, промышленник запрягает ее и двигается дальше. Но если «хозяйка» дома, то собака поднимает отчаянный лай. Промышленник, — если он в одиночку не решается бить медведя, — ставит неподалеку от берлоги палку с надетой на нее камлейкой [32] Камлейка — длиннополая рубаха с капюшоном, выполняющая назначение плаща. или еще чем-нибудь; чаще всего промышленники возят с собой небольшие красные флажки и оставляют их у берлоги. Охотник же отправляется за помощью.

Через некоторое время, когда человек, забрав собаку, уйдет, медведица высовывается из берлоги. Оглядываясь, она замечает в непосредственной близости какой-то незнакомый предмет странной формы. Если дует ветерок, то предмет живет, движется. Медведица уходит в берлогу и, время от времени осматриваясь, ждет до тех пор, пока этот предмет не уйдет. Промышленник тем временем находит себе помощь, возвращается обратно и добывает медведя.

Иногда охотник не может возвратиться к берлоге в этот же день. Проходит 2—3 дня, но, вернувшись, он чаще всего находит медведицу сидящей в берлоге. Бывает, впрочем, что медведица уходит после ухода промышленника, не обращая внимания на флаг или камлею.

Бить медведя в берлоге дело не такое уж опасное. Во всяком случае охота на бурого медведя значительно опаснее. Не потому, конечно, что бурый медведь свирепее или сильнее. Когда имеешь дело с бурым медведем, обычно не имеешь горизонта, бьешь в лесу, в кустарнике или в зарослях травы. Если ты ударил медведя из винтовки и зверь упал, то трудно сказать, что с ним: не то он убит, не то готовится броситься на тебя.