Тим Северин - Экспедиция «Уллис»

Такая система — хорошо отлаженная, удобная и эффективная — во многом объясняет характер экономики политически раздробленного мира Улисса. Природа Греции как нельзя лучше подходила для существования целой мозаики мелких государств со своими царями. Говоря языком топографов, страна состояла из коридоров. Плодородные долины отделялись одна от другой труднодоступными горными хребтами. Острова и полуострова были изолированы друг от друга и от материка. Каждая область занимала ограниченную территорию, на которой возникало и развивалось маленькое государство. Сообщение между ними всегда было затруднено, и хотя на материке ценой больших усилий можно было проложить пригодные для колесниц дороги, наиболее удаленные государства пребывали почти в полной изоляции, и о них мало кому было известно. Даже Мессиния, где правила династия Нелеидов, к которой принадлежал Нестор, еще за полстолетия до Троянской войны не входила в орбиту Микен. Более скудные периферийные земли пребывали, так сказать, на задворках. Царство Улисса на Итаке было весьма незначительным членом союза. Рядом с великолепием резиденции Нестора, где Телемах с явным благоговением смотрел на прославленного хозяина, жизнь на Итаке выглядела крайне простой. Богатство Нестора позволило ему снарядить для кампании против Трои девяносто кораблей; Улисс собрал всего двенадцать. В столь знатном обществе Улисс и его итакцы, наверно, выглядели чем-то вроде членов шотландского клана, присоединившихся к формируемому в Лондоне для вторжения на материк королевскому войску. Храбрые воины, возглавляемые даровитым предводителем, но неотесанные и немногочисленные.

Блеген предположил, что дворец Нестора был уничтожен сильным пожаром около 1200 года до н. э., через полвека после Троянской войны. Большие запасы оливкового масла в амбарах способствовали разрушительному действию огня. Дерево занимало изрядное место в конструкции дворца: деревянными были большие колонны с каннелюрами, многочисленные панели. Судя по тому, что части каменных стен обрушились наружу, пузатые сосуды с маслом взрывались, точно бомбы. Похоже, что дворец сперва ограбили, потом подожгли; за это говорит тот факт, что из наиболее ценных предметов, перечисленных на глиняных плитках, мало что удалось найти. В ряду исключений — кубок с медальоном, копия с которого украсила парус «Арго». Видимо, кто-то из грабителей обронил этот кубок, спасаясь от огня. К счастью для последующих поколений, тот же огонь обжег глиняные плитки, так что они пролежали в сохранности под землей три тысячи лет. Больше на этом месте никто не селился. Слава о дворце дошла до наших дней в песнях «Одиссеи», но местонахождение его было забыто.

Этот момент был важен для нашего поиска. Как мы видели, Гомер знал детали расположения Пилоса. Знал, что он «песчаный», что территория царства включала морской берег, где Телемах застал Нестора и его приближенных, когда те приносили жертву Посейдону, что «богато украшенный дом» царя помещался поблизости от берега. Но Гомер либо не знал, либо не посчитал важным, что Пилос находился слишком далеко от Итаки, чтобы подобная «Арго» двенадцативесельная галера могла дойти туда за неполных двадцать четыре часа. То ли он весьма смутно представлял себе географию западного приморья Греции и ему не было точно известно, где жил Нестор, то ли, что более вероятно, для него это не играло роли. Главное — общая атмосфера, впечатление от Пилоса, а не географические координаты. Гомер творил не лоцию и не справочник, а эпическую поэму.

Размеры Блегенова «дворца Нестора» — 49 х 31 м. Богато украшенная, роскошная и благоустроенная обитель (даже с водопроводом), но не такая уж большая по современным понятиям, скорее особняк, чем дворец. Еще один пример умеренных масштабов мест, описанных Гомером, но главное — то, что впервые «Пилос песчаный» обрел в наших глазах человеческий облик. Царская резиденция с ванной и живописными фресками, 2853 кубками и 6000 вазами вполне сочеталась с образом богатого, гостеприимного и милостивого царя Нестора. Персонажи Гомера ожили и вписались в реальную местность. Описывая найденный им в развалинах опустошенного пожаром Пилоса медальон, Блеген предположил, что эмаль в золотой рамке изображает «благородного молодого представителя микенского высшего света — быть может, даже царского сына». Некоторые утверждают, что речь идет о портрете кого-то из Нелеидов, близкого родственника Нестора. Я надеялся, что они правы: что могло быть лучшим символом на парусе «Арго», чем изображение члена семьи одного из самых мудрых представителей мира Улисса.