Тим Северин - Дорогами Чингисхана

Камран и другие охотники держались скромно. Они сказали, что натренировать птицу несложно. Охотничий инстинкт делает свое дело, с помощью терпения и бережного отношения можно быстро приучить беркута охотиться вместе с человеком. Орлов берут из гнезда еще слетками и приручают. Когда птенцы окрепнут, их тренируют на кроликах. После этого птицы готовы к охоте. На словах все выходило слишком просто, и я спросил, есть ли в охоте с орлами какие-нибудь трудности. Чтобы поймать взрослого дикого орла, ответил Камран, требуются умение и хитрость, но это стоит потраченных усилий. Дикие орлы смелее и лучше охотятся, чем птицы, выращенные из слетков, потому что они сами учились ловить жертву. Я спросил, сколько времени требуется, чтобы обучить орла. И снова Камран не стал хвалиться. «Неделю или дней десять», — ответил он.

Казахи любят своих орлов, очень о них заботятся, но я не смог удержаться от сожаления, что этих великолепных птиц неволят, несмотря на уход и хорошую пищу. Камран будто бы услышал мои мысли. Он поглаживал своего орла, расправляя ему перья. С орла сняли колпачок, он снова сидел на плече хозяина, расправляя крылья и громко курлыча. «Этому орлу три года, — сказал Камран. — Я надеюсь, он будет охотиться еще много лет, но если ему надоест, я отпущу его обратно в горы. Когда орел стареет или устает, мы возвращаем его в горы, чтобы он снова жил на свободе».

Конечно, Чингисхан воспользовался прирожденными охотничьими навыками монголов. Групповая охота всегда позволяла им запастись мясом. В степи обитают различные виды оленей: дзерены, сайгаки с их странными носами, кабарга. Бегают стада куланов — диких ослов, чье мясо съедобно, но приблизиться к осторожным и быстрым куланам очень непросто. Некоторые охотники преследуют добычу или подкарауливают ее в засаде у водопоя, но чаще всего используется метод облавы. «Изрядную часть своей пищи они добывают на охоте, — писал Рубрук. — Охотясь на диких зверей, они собираются большим числом и окружают место, где, как известно, водятся звери. Наездники постепенно съезжаются, пока животные не оказываются заключены в тесный круг. Тогда их расстреливают из луков».

Чингисхан превратил мелкие охотничьи облавы в широкомасштабные военные учения, принимать участие в которых был обязан каждый взрослый мужчина. В начале действа конные разведчики оценивали размеры стада и расстояние до него, а главный охотник определял место забоя животных, которое могло находиться за сотни миль от точки старта. Затем рассылались отряды всадников, образуя фронт в 75 миль шириной. Всадники ехали, убивая на своем пути все живое и гоня животных перед собой.

Дисциплина и согласованность были абсолютными. Лисы и даже волки, встреченные на пути, считались честной добычей. Гонка могла продолжаться недели, а то и месяцы. По ночам выставляли часовых, следивших, чтобы ни одно животное не выскочило из оцепления. Охотников, которые позволяли уйти хотя бы зайцу, жестоко наказы вали. Согласованность действий позволяли улучшить сигналы, разведка, маневры, определенная скорость продвижения. На поле боя монгольский воин ценился не только за личную силу и храбрость. Он привык соотносить свои действия с действиями соратников и воевать в составе подразделения, что во много раз повышало его возможности во время сражения.

Постепенно животных сгоняли к полю для финальной бойни, где сам каган пускал первую стрелу в массу перепуганных животных. Это был сигнал к началу избиения. Монголы убивали не всякое животное, попавшее в западню. (Будто эхом этих обычаев звучат слова казахов об уважении к орлам.) Когда каган считал, что жертв уже достаточно, он приказывал остановить расстрел, и цепь размыкали, выпуская на волю выживших.

Согласно «Сокровенному сказанию», среди монгольских племен, обитавших вблизи Бурхан-Халдуна во времена Чингисхана, жил народ под названием урианхай. Рубруку рассказывали о них как о людях, надевающих на ноги отшлифованные кости и ездивших на таких «лыжах» по льду и снегу. Сегодня этот народ составляет всего 1 % населения Монголии, он знаменит своими традиционными песнями и танцами. Их горловое пение хууми звучит очень зловеще, исполняется дребезжащим голосом, который требует большого напряжения, поэтому исполняют эти песни обычно мужчины. Различные звуки получаются напряжением губ, горла, груди и живота, возникает эффект одновременного звучания нескольких голосов, в которых слышатся клокотание потока и завывание ветра в горах. Во время бешеных танцев исполнитель трясет руками и плечами. Группы полукочевых урианхаев живут в Баян-Улгийском аймаке вместе с казахами. По моей просьбе шофер пообещал свозить нас к их стойбищу, которое находилось неподалеку от китайской границы.