Жак-Ив Кусто - Жизнь на краю земли

«Меня лично больше всего огорчает, — говорит Филипп, — что в открытом океане, покинув свое аргентинское убежище, киты становятся совершенно беззащитными. Да, конечно, официально убивать их запрещено с 1937 года. Но чего стоят рекомендации Международной китобойной комиссии*, когда нет реальной возможности проконтролировать добычу промышляющих в море судов, когда повсюду процветает браконьерство и некоторые страны — члены вышеупомянутой комиссии — договариваются о передаче незаконной добычи государствам, не состоящим в ней?»

Этот лунный пейзаж — колония Магеллановых пингвинов; вырытые в земле «кратеры» гнезда, которые пингвины поддерживают поколение за поколением.

Почему на пороге 2000 года человечество, вступившее уже в эпоху постиндустриального развития, продолжает так интенсивно истреблять китов? Экономические выгоды от охоты на китообразных ничтожны. А все продукты китового промысла, даже знаменитый кашалотовый спермацет*, вполне можно заменить синтетическими веществами или производными из растительного сырья. Так в чем же тогда дело?

У меня есть довольно необычные объяснения этого факта. Вот, к примеру, одно из них. Я часто задумываюсь, не вызывают ли у людей — этих больших муравьев-трудяг, по полсуток растрачивающих силы на работе, в транспорте, перед окошками бюрократов, — не вызывают ли у них бешеную зависть свободные, как ветер, киты, которые лишь пять процентов времени отдают поискам пищи, а остальную часть жизни проводят в играх среди волн, любят друг друга, ласкают детей и ведут нескончаемые эхолокационные беседы… Как известно, зависть — мотив многих преступлений.

Но пусть даже люди более прозаичны, чем киты, — все равно, разве не следует осудить такой варварский и нелепый способ получения прибылей?

«Калипсо» покидает побережье Патагонии. Впереди — путь длиною более тысячи километров. Мы берем курс на «далекий юг», юг той самой Западной Атлантики, куда вслед за Магелланом столько поколений мореплавателей уходило, чтобы осуществить свою мечту или найти свою гибель. В этих краях даже метеорологические спутники не приходят на помощь морякам.

В самом «низу» карты — крошечный уголок суши, от одного названия которого пробирает дрожь: мыс Горн…

Идем вдоль берегов Патагонии и лишний раз убеждаемся, что эта земля, которая, на первый взгляд, кажется такой однообразной, в действительности имеет тысячу разных ликов, и каждый по-своему интересен. Как каждую минуту здесь меняется цвет моря — то оно фиолетовое или зеленое, то лазурно-голубое или темно-синее! Как с каждой пройденной милей меняется облик побережья — то оно болотистое, то пестреет травами, то покрыто волнами дюн, то изрезано скалами; оно как будто стремится противостоять своим бесконечным разнообразием неизменности просторов пампы, подступающей к побережью.

Не менее многочисленны и разнообразны трудности и неудобства, которые поджидают путешественника в этих краях. Мы уже знаем, что такое климат Вальдеса, его внезапные сильные штормы, когда растения пригибаются к земле, а животные прячутся в норы, ибо ничто здесь — ни деревья, ни холмы — не преграждает путь шквалам (этот сумасшедший ветер с Анд просто валит с ног). И теперь заранее готовы к тому, что впереди нас поджидает много других неприятностей: влажный, пронизывающий до костей холод, ни на минуту не прекращающийся дождь, вечно затянутые туманом каменистые пустыни, внушающие страх обширные болотистые участки, где вязнешь, как в зыбучих песках.

На первом этапе плавания наша задача такова — выйти из залива Гольфо-Нуэво, обогнуть мыс Нинфас и, оставив позади устье Рио-Чико, достичь мыса Томбо.

Когда на фоне свинцовых вод океана появляется этот высокий серый мыс, ветер снова усиливается. Замечаем несколько гладких китов, направляющихся к летним планктонным пастбищам. Они в совершенном восторге резвятся среди огромных валов. Возбужденные волнением моря, киты как безумные выпрыгивают из воды и снова падают, вздымая огромные снопы белой пены.

В это время года на мысе Томбо воспитывают свое потомство Магеллановы пингвины (Spheniscus magellanicus). Те колонии Магелланова пингвина, которые мы видели на Вальдесе, не идут со здешними ни в какое сравнение. В брачный сезон на этом мысе собираются сотни, тысячи, а может быть, и миллион пингвинов. Они ищут себе партнера (партнершу) и гнездо — одну из тех узеньких глубоких норок, которые здесь отрывали и обновляли многие поколения пингвинов, чтобы отложить в них яйца.