Игорь Зотиков - Пикник на Аппалачской тропе

Приехал домой в семь — в двери записка от мистера Триппи! Приглашает прийти в гости. Его жена приглашает. В конце записки — телефон. Надо ехать. Ведь он так помог мне. Позвонил, что принимаю приглашение. В восемь он заехал за мной.

Большой дом. Выпили по рюмке коньяку.

— Я австриец, — рассказывает он, — жена — немка из восточных районов. Когда туда подходили ваши, они бежали на запад. Но под Ростоком оказалось, что вы уже захватили все, и мы оказались у вас… Сначала было очень страшно, но потом оказалось, что вы, русские, ничего… Только от своих, немцев, доставалось. Был уже май сорок пятого, засеяли, надо было ухаживать за посевами, и нас послали обрабатывать картофельные поля. Было голодно. Но новые, свои немецкие начальники не разрешали взять даже картофелины. Работали за так, бесплатно, а потом пришла зима, урожай убрать не успели, и все вымерзло, пропало… А питались из ваших, русских военных кухонь. Потом уехали к родителям в Западную Германию, оттуда в Канаду и вот — США. Но мысленно мы все там, в Европе. Два года назад жена захотела посмотреть место, откуда она родом. Там теперь Польша… Все уговаривали не ехать. А мы поехали. Нашли ее старый обветшалый дом. Попросились внутрь к новым хозяевам. Сначала было неловко, но нас так хорошо встретили. Два дня у них жили и до сих пор переписываемся, этих людей поселили в наш дом потому, что мы же разрушили все у них в стране.

Сидим, разговариваем. Я рассказываю, что и нам было несладко, когда немцы подошли к Москве… Сейчас не осталось зла… Скорее, наоборот — взаимная симпатия к тем, кто тоже страдал.

Разговор переходит на другое. Мистер Триппи рассказывает, что основной заработок его — не в «Пан-Америкэн». Он большой бизнесмен, занимается куплей и продажей участков и квартир в городе. Только что продал несколько многоквартирных домов. Поэтому будет получать большие деньги в течение еще двадцати пяти лет.

Я спросил мистера Триппи, почему он, у которого такие большие доходы от торговли домами, работает на этой не очень большой должности в «Пан-Америкэн». И он удивил ответом:

— Для интереса. И потом, это престижно — служащий такой знаменитой компании. Ты чувствуешь себя делающим часть большого дела, оказывающего влияние на всем земном шаре… Кстати, и билет бесплатный в любое место мира и обратно на самолет нашей компании мне полагается. И я всегда его использую, объездил весь мир… — говорит он, стараясь последней фразой как бы принизить гордый пафос первых слов, как бы стесняясь самого себя.

22 января, понедельник. Летим на восток в самолете «Дуглас-10». Через полчаса Бостон. Новое для меня: первое — самолет широкофюзеляжный и в каждом салоне большой кинотелеэкран, но вместо кино при взлете из-за спины летчика показывают, как рулит машина, как выходит на полосу, как взлетает, как работают на переднем плане руки пилотов, бегут огни полосы; второе — решил послушать наушники, и оказалось, что передача идет не по проводам, а по трубкам — звукопроводам.

29 января, понедельник. Вот я и снова начал работать в КРРЕЛ. Уже неделю живу в гостеприимном доме Тони Гау. Этот маленький человечек в красном выполз мне навстречу из палатки у островов Дейли в Антарктиде еще пятнадцать лет назад, а потом мы вместе написали статью. Тони по-прежнему занимается изучением ледяных кернов, и его помощь в работе с моими кернами, которые скоро придут, мне очень нужна.

Когда я встретился с Тони первый раз, он недавно женился, а сейчас у него уже выросли двое детей; сын Антони — невысокий, веселый черноглазый мальчик лет четырнадцати, и дочка — очаровательное создание двенадцати лет под именем Анджела, что и значит — ангельская, ведь «ангел» по-английски — «анджел». Хозяйством в доме занимается жена Тони — Мардж, она чуть выше Тони и раза в два тяжелее его. Меня всегда удивляло, какими толстыми могут быть отдельные американцы, — в большинстве своем они худые. Мардж из числа толстых американок, но все равно обаятельна своим добрым нравом, улыбкой, смехом, симпатичными ямочками на щеках красивого лица.

Дом, в котором живут Гау, стоит на склоне холма, так что часть первого этажа, где помещается комната для игр детей и их спальни, наполовину как бы врыта в землю, в склон. Ну а главной частью второго этажа является большая гостиная-кухня — комната, в центре которой стоит открытый со всех сторон очаг камина, а выше его, на каменных столбах — широкий раструб вытяжной трубы. По одну сторону от камина пространство комнаты заполнено большой кухонной плитой и всеми другими атрибутами кухни. По другую сторону стоит большой диван, обеденный стол, скамьи, горшки с цветами. Через стеклянную стену этой комнаты виден склон долины, далекие, в дымке, мягкие холмы — горы Нью-Гемпшира. Здесь же, на этом этаже, — спальня хозяев и комната для гостей, где разместился я.