Дэвид Эттенборо - Под тропиком Козерога

Мы медленно приближались, выбирая участки поровнее, к поясу растительности, за которым начиналась глубокая, непересыхающая лагуна. Метрах в ста от нее остановились, и, когда мотор смолк, из-за деревьев донесся гул. Казалось, что жужжит гигантский пчелиный рой. На самом деле это слились воедино гогот и клекот несметной стаи диких гусей.

Мы крадучись подобрались к деревьям, стараясь не наступать на сухие ветки. Наконец сквозь щели в густой листве открылся вид на болотистую лагуну.

Зрелище было потрясающее. Сколько бы раз ни доводилось видеть скопление птиц, это всегда поражает. Лагуна была широкой: от деревьев, где мы стояли, она протянулась по меньшей мере на целую милю. Слева, за маленьким, покрытым кустарником островом, садилось солнце, окрашивая матово-серую воду в розовый цвет. От обилия птиц рябило в глазах. Вереницы ибисов прочерчивали алое небо; черные австралийские утки, карликовые гуси, древесные утки, чирки и пеганки плавали отдельными флотилиями; разноцветные цапли плотными рядами жались к берегу, маленькие коричневые птички тиркушки топотали по мелководью и, весело помахивая хвостиками, выискивали насекомых. Но больше всех было полулапчатых гусей; казалось, они заполнили всю лагуну, заглушая щебет и чириканье соседей своими гортанными криками.

Мы слушали их с упоением — ведь ради этих гусей мы, собственно, и прибыли на болото. Остальные птицы встречаются повсюду в Австралии. Но полулапчатые гуси водятся только в тропической Австралии и на Новой Гвинее, да и в этих местах они никогда не собираются в такие стан, как в лагуне возле Нурланджи.

Эти странные пернатые выглядят неуклюжими по сравнению с другими видами. У них довольно грузное туловище и необычно длинные лапы. На голове торчит смешной островерхий бугорок, похожий на клоунскую шапочку. Черное оперение прорезают на груди и спине широкие белые полосы. Большинство гусей плавали возле берега, погружая в воду длинные шеи в поисках луковиц водяных растений. Некоторые, насытившись, неподвижно стояли на отмелях. Я не пытался даже примерно определить их количество; говорят, что в болотах Саут-Аллигейтора их не меньше ста тысяч. Некоторые жители Территории жаловались, что от них просто не стало житья.

Несколько лет назад в Хампти-Ду, в сорока милях от Дарвина, собирались выращивать рис. Расчистили обширные участки земли и посадили рисовую рассаду. Дикий рис всегда был любимым лакомством полулапчатых гусей, поэтому, обнаружив щедрую добавку к своим привычным угодьям, их огромные стаи прямо заполонили рисовые поля. Фермеры тщетно пытались согнать их — светили автомобильными фарами, крутили трещотки, ставили пугала и вопили. Ничто не помогало. Тогда по полям рассыпали отраву. Много птиц погибло, но число их не уменьшилось, поскольку новые и новые стаи волнами прибывали со всей Территории. Пришлось обратиться за помощью к военным. Солдаты, сменяя друг друга, беспрерывно палили из пулеметов над молодыми рисовыми побегами. Но площадь оказалась слишком велика: гуси перелетали подальше от пулеметов и садились на новом месте, где их было не достать. В результате идея создания рисовых плантаций не осуществилась. Гуси победили.

Следует сказать, что этой победе предшествовала целая серия поражений. Когда-то полулапчатые гуси обитали по всей Австралии. Они считались ценным трофеем, и на них вовсю охотились. Затем стали осушать болота, где они могли добывать пищу в сухой сезон. В итоге к середине нынешнего столетия этот вид птиц исчез с большей части континента. Правда, и сегодня в сезон дождей они разлетаются по всей Австралии, но с наступлением засушливой поры, когда болота и старицы высыхают, гуси дружно отступают к северному побережью — единственному оставшемуся прибежищу.

Спрятавшись за мангровыми деревьями, мы наблюдали за птицами, но заняться съемками было нельзя: для этого требовалось соорудить укрытие, а шум тут же спугнул бы птиц. Раздвинув ветки, я шагнул на глинистый берег. Раздался громоподобный треск крыльев — огромная стая взмыла в воздух и, описав круг, перелетела на другой конец болота, оставив на воде расходящиеся круги.

Я заметил узенькую полоску суши, вдававшуюся в лагуну. Пожалуй, там следовало устроить наблюдательный пункт: все озеро как на ладони, а со стороны берега подход прикрывал густой кустарник, так что можно подобраться незамеченными. На стрелке выступа росла плакучая ива, одна из веток которой опускалась до земли; если к ней добавить еще несколько ветвей, получится прекрасная «ширма».