Иван Черепов - Загадки Тянь-Шаня

Рассвет застал дежурного по лагерю Ходакевича за исполнением своих обязанностей у костра. Собрать скудное топливо — кизяк и сухую траву — ему помог неутомимый Дюшембай. Вскоре разнесся запах кипящего кофе и дежурный будил альпинистов приглашением к столу.

На этот раз роль стола удачно выполняли накрытые куском брезента ящики. Между красиво расставленными кушаньями стояли в консервных банках букетики белых цветов с острыми серебристыми лепестками. Сегодня убранству нашего стола могли позавидовать восходители Альп. Они долго лазают по скалам в поисках этого редкого цветка, а наш стол был украшен сотней серебристых эдельвейсов. У нас в Тянь-шане их так много, что перестаешь обращать на них внимание. И не только в Тяньшане, по и на Чуйском тракте Алтая эти цветы растут вдоль автомобильной дороги по берегу реки Чуй.

Рано утром караван вышел в широкую долину реки Сары-джас. Кругом ни деревца, пи кустика. Обильные суховатые травы покрывали дно долины и прилегающие склоны. Река прорыла себе извилистый, неглубокий каньон. В тех местах, где тропа уходила в сторону от берега, река скрывалась, даже не было слышно шума воды.

Пересекая широкую излучину реки, мы пустились на своих конях вскачь и оторвались от вьючной части каравана.

— Стой! Архары! — закричал Рацек.

С выступа излучины, наперерез каравану, мчалось стадо архаров. Видимо, им не хотелось остаться отрезанными на берегу реки, и, надеясь на быстроту своих ног, они пошли на прорыв в промежуток между группой альпинистов и остальной частью каравана.

Мы повернули лошадей и с гиканьем поскакали наперерез. Ни у кого не было и мысли об охоте, по все удовлетворили редкую возможность посмотреть на пугливых животных, пробежавших в 20–30 м от нас. Низко опустив голову, увенчанную винтообразными рогами, горные бараны промчались в сторону близких гор. Вырвавшись из окружения, они пробежали еще метров 300 и дальше пошли шагом.

Спустившись к месту переправы на берегу бушующей реки, мы внимательно осмотрели се протоки, стараясь определить глубину и характер дна по поверхности воды.

Проводник Дюшембай погнал в пенистую воду своего послушного коня и потянул за собою двух вьючных лошадей, за которыми пристроились и мы. По широкому разливу река шла тремя протоками. Их разделяли узкие островки грядки камней. Дюшембай выбирал путь, стараясь пройти там, где меньше воды и мельче камни. И то и другое надо было угадывать по поверхности и цвету воды на мелких местах она была светлее, а над крупными камнями поднималась бурунами.

Первые два протока пересекли благополучно. Вода чуть касалась живота лошадей, и они не теряли устойчивости. Последний, самый узкий, проток оказался глубже, и вода сразу опрокинула двух вьючных лошадей, шедших впереди каравана. Дюшембай, Рацек и Мухин изрядно вымокли, пока спасали животных и вытаскивали их на берег. Для остальных лошадей каравана устроили надежную страховку при помощи альпинистской веревки и проводили их поочередно. Трудная переправа отняла много времени и сил, поэтому пришлось ночевать на левом берегу Сары-джаса, на открытом месте. Вечером подул с гор холодный ветер и мы поставили палатки входом к долине.

Вскоре все заснули, только у маленького, с чуть тлевшими кизяками, костра тихо беседовал Летавет с Амасбаем. Амасбай советовал при сборе следующего каравана брать с собой резиновые вьючные сумы. Он успокоил Летавета, сказав, что лошади, опрокинувшиеся сегодня при переправе через реку, ног не повредили и вполне здоровы.

Убедившись в благополучном исходе происшествия на переправе, Летавет облегченно вздохнул, так как потеря лошадей в самом начале пути могла поставить под угрозу всю дальнейшую работу экспедиции. Он записал в своем дневнике, что необходимо подыскать на Сары-джасе лучший брод. В этот вечер начальник экспедиции заснул с мыслями о предстоящем знакомстве с Инылчеком другой мощной и коварной рекой Тянь-шаня.

Отступление от близкой цели всегда неприятно. В альпинизме оно часто имеет временный характер, но иногда отступление от вершины обусловливается плохой погодой и исчерпанным контрольным сроком для возвращения. На этот раз пришлось отступить от перевала Тюз. Состояние льда и снега оказалось настолько тяжелым, что за половину дня не успели пройти ледника. В глубоком снегу мы протаптывали дорогу, затем проводили, в поводу лошадей. Лошади скользили, падали, их надо было удерживать и страховать. На половине ледника стало ясно, что до наступления ночи на перевал не выйти, и Летавет дал команду об отступлении. Сошли с ледника и развьючили караван на ближайшей гряде конечной морены. Лошадей отправили вниз на пастбище, расположенное на крутых травянистых склонах, усеянных крупными камнями.